Валерий Ильичёв: Большая игра

Крот вновь завернул серьгу в бумагу и не отказал себе в удовольствии хлопнуть чернявого парня покровительственно по плечу: Ну вот молодец, джигит. Службу знаешь, а главное правильно её понимаешь!

Крот, довольный благополучным выполнением задания, вместе с Гривой направился к машине.

Глядя вслед отъехавшему "мерседесу", азербайджанец пожал плечами: "Серьга действительно, плевая и триста долларов не стоит. А зачем этим "качкам" платить за серьгу такие деньги это их дело. Мне и своих забот хватает".

И торговец вновь приступил к своим хлопотливым обязанностям.

Крот привез добычу Дону, но вместо похвалы услышал довольно равнодушное:

- Вот и молодец, сумел избежать наказания. В следующей раз будь повнимательнее. Поехали, отвезешь меня домой. Потом отдохни, поспи пару часов и доведи дело с бомжом до конца.

- Я понял и все сделаю.

- Ну и хорошо, Тогда и я забуду о твоих ошибках. Плохое начало, Крот. Очень плохое. Нынешнее дело не обычное и я не хочу больше никаких неприятностей.

Они спустились вниз и сели в "Мерседес". Дон расположился на заднем сиденьи, а Грива сел рядом с Кротом. Теперь была очередь Крота вести машину. Он здорово подустал за последние сутки и потому вел машину осторожно на небольшой скорости. Внезапно сверху с ясного неба загремел гром и с веселой дерзостью закапали тяжелые водяные капли, соединившиеся в единые тонкие паутинки-струи.

"Грибной дождь", - подумал Дон, вспоминая как свято верил в детстве, что после такого полива грибы тут же начинают вылезать из-под земли как суслики из своих норок. И очень удивлялся, если бродя по опушке леса сразу после дождя, не находил вожделенной добычи.

"Святая простота", - улыбнулся сам себе Дон. Внезапно он ощутил жалость к тому наивному пареньку совсем не похожему на него сегодняшнего:

"Отними у меня власть и деньги и я не захочу больше существовать на этой земле. Мне тогда жизнь станет не нужной. А потому я не могу потерпеть поражение в затеянной "Большой игре". Слишком многое поставлено на карту".

Дождь прекратился. И отгоняя от себя ненужные детские воспоминания, Дон приказал: - Останови на минутку машину Крот, и прижмись поближе к тротуару.

Дон вышел из машины, брезгливо перешагнул через грязный быстро бегущий ручеек и подошел к железной решетке водяного стока. Достав из кармана серьгу, он бросил её вниз. Но с первой попытки избавиться от опасной улики ему не удалось: зацепившись за край одной из секций решетки, украшение повисло над бездной городского отстойника. Бегущий поток переливался через серьгу и она шевелилась словно живое существо, выбирающее себе более удобную позицию для прыжка. Дон уже занес ногу, чтобы скинуть серьгу вниз. Но в этот момент, словно испугавшись его прикосновения, увлекаемая струями бурлящего потока блестящая слезинка в последний раз, сверкнув своими гранями на дневном свету, скатилась вниз в темный провал грязной городской канализации.

И эту податливую покорность Дон воспринял как доброе предзнаменование и довольный вернулся в машину.

* * *

Гришка Лоскут был разочарован. Даже обрадовавшись неожиданной дармовой выпивке, Ковер сам за водкой не побежал, сохраняя свой авторитет, а послал Ляльку. При разливе и выпивке он не упускал возможности высказать пренебрежение Лоскуту. И Гришка с тоской думал, что все опять закончится мордобоем и издевательствами. К тому же он опасался, что захмелевшие собутыльники отнимут у него неожиданно привалившее богатство и потому, не дожидаясь окончания натужного веселья, поспешил уйти от опасных приятелей. Отойдя подальше, он купил ещё бутылку водки и круг копченой колбасы. Подковыляв к овощному магазину по привычке, выклянчил у молодой продавщицы гнилой огурец и направился в дальний скверик. Аккуратно расстелив газету, выложил на неё свое богатство и начал понемногу отпивать прямо из горлышка бутылки. Сверху пригревало солнце, у него было спиртное и замечательная давно забытая закуска. Но он внезапно ощутил пустоту и разочарование, ясно осознав, что уже ничего хорошего в этой жизни у него не будет. Впервые за все годы несчастий его посетила необычная мысль: "А не лучше ли сделать петлю и повеситься где-нибудь на чердаке одного из тех выстроившихся в ряд серых и мрачных домов? И уже не будет ни голода, ни холода, ни ставшего уже привычным одиночества".

И стараясь вымыть из мозгов эту напугавшую его своей устрашающей притягательностью мысль, он сделал длительный приятно обжигающий горло глоток. Открыв блаженно закрытые глаза, Лоскут увидел перед собой двух одетых в модные широкие пиджаки "крутых" парней. Они внимательно его разглядывали. К своему удовлетворению Гришка не почувствовал ни малейшего испуга. Ему в этот момент было все равно.