Валерий Ильичёв - Мафия заказывает

Ильин, пожав плечами, подумал: "Странный вопрос! Это и так ясно!" Видимо, и не ожидая ответа, женщина встала, давая понять, что разговор окончен.

Ильин записал на листке из блокнота свой номер телефона, попросил, если будут новости, позвонить и вышел в коридор.

Он успел заметить, как в глубине квартиры мелькнула и скрылась за дверью своей комнаты сгорбленная спина в старой пижамной куртке с полосами на спине, как у тюремной робы.

"Подслушивал, наверное, старичок, опасаясь козней соседки. Хотел узнать, не наговорит ли она чего лишнего представителю карательных органов. Да, люди их поколения, наверное, никогда не избавятся от страха перед репрессиями".

Так и не решившись зайти к старику, Ильин направился к выходу. Из-за дверей Михайловой до него донесся горький и жалобный плач оставшейся в одиночестве женщины.

На оперативном совещании первым докладывал Ильин. Он довольно сухо рассказал все, что узнал от Михайловой, и о том, что Турбина в сопровождении неизвестного молодого человека через два дня вновь зашла к своей бывшей няне и забрала отданный на хранение конверт.

Но его сообщение не произвело особого впечатления: оно действительно мало что проясняло. С профессиональной точки зрения в сообщенных Ильиным сведениях их мог реально интересовать лишь сопровождающий Турбину парень, с которым она пришла за конвертом. Михайлова его хорошо рассмотрела и в случае необходимости могла опознать. - Да, мужики, - подвел итог Антонов, все, что узнал Ильин, интересно, но для изобличения виновных в убийстве Турбиной лиц не имеет никакого значения. Вновь мы опоздали, и преступники смеются над нами. Послушайте, что мне рассказал коммерсант, с которым я вчера встречался. Мы здорово поприжали этого бизнесмена на одной махинации, и у него был выбор: либо потерять свое выгодное дело, либо поделиться с нами информацией.

- Значит, у него не было выбора, - с усмешкой заметил Кондратов.

- Можно считать и так, - пожал плечами Антонов и продолжил: - Так вот, он для нас прояснил немного, но главное. В тот вечер гуляли "солидные" люди - Седой, Туз, Хромой и ещё два человека. Были и девочки, в том числе и Булка-Курлыкова. Сначала гуляли, веселились, а потом решили о делах поговорить. Магнитофон вырубили и девочек попросили удалиться. Только вот штука какая: магнитофон оказался включенным на запись. Может быть, Булка специально кнопочку нажала, а возможно, все как-то случайно получилось. Короче, вернулись девочки в апартаменты, и кассета с записью серьезного разговора у Булки оказалась. Наш друг говорит, что так себе беседа, довольно обычная для деловых людей, но было там упоминание секретного номера некоего банковского счета, через него большие деньги перекачиваются. Никто не должен был знать, что через этот банк деньги "отмываются", но девчонка сдуру полезла на следующий день Седого шантажировать. Он осатанел. И главным образом оттого, что эта девица, для которой он сделал больше, чем отец родной, вздумала выступить против. Этого он ей простить не мог, однако пообещал заплатить на следующий день. Ну и начали его ребята за девчонкой следить. Так её подругу вычислили, которой она кассету передала. И вот, заметая следы, сначала эту Булку "замочили", а потом через пару дней похитили и Турбину, прямо возле института в машину запихнули и отвезли в дом Седого. Она первоначально держалась твердо, все отрицала, и тогда Седой ей пригрозил изнасилованием и велел Кувалде, своему подручному, готовиться. Кувалда начал раздеваться, и девчонка сразу согласилась отдать кассету. Поехали и у какой-то там старухи эту опасную вещичку изъяли. После этого был сходняк, и решили на всякий случай убрать и эту опасную свидетельницу: вдруг Булка ей что-нибудь лишнее трекнула. Седой был против, жалел девчонку. Но дело есть дело, и Турбину тоже под Сапожника поставили. Вот что мне удалось выяснить. Ну а теперь, когда Ильин кое-какие недостающие детальки добавил, все стало на свои места.

Это пренебрежительное "детальки" разом смазало всю работу, проделанную Ильиным, и сильно ударило его по самолюбию. Но возразить особенно было нечего. Все оборачивалось действительно плохо: что было на кассете, теперь не узнать, доказательств против авторитетов никаких, и остается только одно: попытаться хотя бы раскрыть убийство Турбиной на уровне исполнителя, найдя и изобличив Сапожника. Тем более, что, по утверждению Антонова, проверкой по учетам и по оперативным данным выявлено несколько человек, среди которых с высокой долей вероятности имеется и этот недоучившийся медик. Но вот удастся ли доказать вину этого субъекта после установления его личности - это, конечно, вопрос сложный.