Андрей Ильин - Универсальный солдатик (Киллер из шкафа - 3)

Ведущий тоже промокнул слезы.

- Мы решили помочь вам, - сообщил ведущий. - Нашлись добрые люди, спонсоры, внизу вы видите телефоны их коммерческого отдела, которые согласились оплатить вашу поездку к мужу.

- Правда? - очень искренне удивилась женщина. - Голубь мой ясноглазы-ый! Соколик мо-ой!

- Кроме того, они предоставляют билеты на самолет и номер в пятизвездочном отеле в пригородах Парижа с видом на Эйфелеву башню герою нашей сегодняшней передачи, отечественному Шерлоку Холмсу, следователю Старкову.

Старков помахал рукой. Зрители захлопали в ладоши.

- И предлагают всем желающим совершить увлекательный тур в столицу Франции с посещением Лувра, кабаре Мулен-Руж и мест, где бывал Иванов, в том числе подъезда дома, где происходили события, которые потрясли Европу.

Долгие, продолжительные аплодисменты.

- Но на этом мы не ставим точку, мы ставим вопрос, - многозначительно сказал ведущий, - кто он, Иванов - злой гений современности, маньяк, совершивший преступления, пред которыми блекнут деяния, совершенные небезызвестными Ленькой Пантелеевым и Чикатило, или новый Робин Гуд?

Кто он? Кто?!.

ГЛАВА 51

- Кто стрелял в снайпера? - наверное, уже в тысячный раз спрашивал Пьер Эжени. - Кто?

- Кто стрелял в снайпера? - как заводной повторял переводчик. - Скажи, кто стрелял в снайпера?

- Не я, - отвечал Иванов. - Честное слово, не я! Ну не я!..

Переводчик переводил.

- А кто?

- Он! Все - он.

- Кто он?

- Товарищ Максим.

- А в полицейских?

- Тоже не я. Тоже товарищ Максим.

- Один?

- Один!

Ответы звучали малоубедительно. Хотя бы потому, что противоречили свидетельским показаниям, актам экспертиз и здравому смыслу. Иванов был взят на месте преступления, взят с поличным, с пистолетом, из которого за несколько секунд до того были убиты четыре полицейских и на котором были обнаружены отпечатки пальцев Иванова и не было пальцев второго русского.

- Сейчас я приглашу сюда полицейских, участвовавших в операции, и в вашем присутствии допрошу их, - предупредил Пьер Эжени. После чего задал еще один непривычный уху русского зэка вопрос: - Вы согласны?

Иванов судорожно кивнул.

В кабинет вошел первый полицейский.

- Вы видели этого человека? - спросил Пьер, по -казывая пальцем на Иванова. Полицейский посмотрел.

- Да, узнаю. Это преступник, который взял заложников.

- Вы уверены?

- Уверен.

- Что он делал, когда вы оказались в помещении?

- Он стоял на коленях, вот так, чуть боком, - стал вспоминать полицейский. - В руках у него был пистолет.

- Куда он был направлен?

- В нас. Поэтому мы вынуждены были в соответствии с инструкцией открыть огонь, - на всякий случай сказал полицейский.

- Как, по вашему мнению, имел ли он целью убить вас или только пугал?

- Ни черта себе пугал! - возмутился полицейский. - Он до этого там четверых наших до смерти напугал! И нас тоже хотел! И убил бы, если бы мы первыми выстрелить не успели...

Все следующие полицейские показали то же самое.

- Как вы это можете прокомментировать? - поинтересовался Пьер Эжени у Иванова.

- Ну не я стрелял, не я!.. - привычно заканючил тот. - Я правду говорю.

- Тогда кто? - жестко спросил Пьер Эжени.

- Ну я же говорю - он, товарищ Максим!.. Тьфу, заладил!..

- Хорошо, тогда объясните, почему патологоанатомы обнаружили на слизистых оболочках глаз и в носоглотке этого вашего Максима следы воздействия слезоточивого газа, а ваши глаза и носоглотка чистые?

- Так это просто! - обрадовался Иванов. - Я же в маске и очках был!..

- Зачем в маске и очках? - быстро спросил Пьер, потому что посчитал, что преступник проговорился.

- Ну, чтобы не плакать...

- А не плакать, чтобы иметь возможность прицельно стрелять! Так?

- Не... Это не я, это все он!

- Да как же он, если его глаза были полны слезоточивого газа! Если он мушку увидеть был не способен! Как он мог стрелять?!

- Не знаю. Может, он зажмурился...

Никогда еще Пьеру Эжени не попадался такой тяжелый подследственный! Ему акты экспертиз - а он чуть не плачет. Ему очную ставку - а он глазами хлопает. Другой бы сто раз сознался, а этот - ни в какую!

Следующими свидетелями были заложники, которые в один голос утверждали, что главным был Иванов.

- Он, он! - наперебой орали они, испуганно шарахаясь от Иванова к дальней стенке. - Тот хороший был, а этот плохой. Этот гангстер! Тот нас жалел, а этот заставлял его нас связывать и пальцы отрубил!

- Я отрубил?! - совсем ошалел Иванов.

- Ты!.. Он! Мы точно знаем! А когда тот не хотел его слушать, этот его бил. По лицу. И еще пинал...