Татьяна Полякова - Мое второе я

Подъехали к ее дому, она загнала «БМВ» в гараж и закрыла ворота. Появившийся следом Витька бросил «Хонду» во дворе. Я пошла ставить чайник, побродила немного по просторной гостиной и вновь заглянула в гараж, удивляясь, что подруга делает там так долго. Подруга с Витькой с невиданным энтузиазмом обшаривали машину. Вскоре Витька радостно взвизгнул, сунув руку в пространство между двух передних сидений.

— Что-то есть, — дрожащим голосом произнес он. Раиса метнулась к нему, она в тот момент обыскивала пол под ковриками в задней части машины. Высунув от усердия язык, Витька извлек на свет божий папку-файл, сложенный в четыре раза, с исписанными листами бумаги внутри.

— Дай сюда! — рявкнула Раиса и аккуратно достала листочки. Мы, вытянув шею, наблюдали за ней, точно дети за ловкими руками фокусника. — Что это? — спросила Раиса, разглядывая пожелтевшие странички. Вопрос носил риторический характер, потому что мы, разумеется, догадались, что страницы эти были вырваны из записной книжки, некогда принадлежавшей прадеду Воропаева. — Идемте в дом, — осевшим голосом предложила Раиса, так и не услышав ответа на свой вопрос, и опрометью бросилась в столовую.

Витька поспешил за ней, слегка пошатываясь. Оба, безусловно, ждали разгадки страшной тайны, которая принесет огромные деньги. Что-то вроде указателя в виде белой стрелы — иди, и сокровища ждут тебя.

Могу сказать, что некое волнение и у меня присутствовало, правда, получить сокровища, по крайней мере прямо сейчас, я не рассчитывала, памятуя, что записи прадед вел на латыни, а никто из нас троих ее не знал. Но все равно волнение было приятным.

Войдя в комнату, Раиса разложила странички на обеденном столе, а мы на них уставились, разумеется, без всякого толка. Текста, хоть и на латыни, было немного. Двадцать шесть страниц почти сплошь заполнены химическими формулами.

— Ты что-нибудь понимаешь? — с надеждой глядя на меня, спросила Раиса.

— Климов боялся лишиться записной книжки и вырвал эти страницы, которые, с его точки зрения, представляли особый интерес, а направляясь к тебе, спрятал их в машине. Почему, догадаться нетрудно: опасался за свою жизнь либо собирался поторговаться и продать записную книжку по частям. Она сейчас у убийцы, он уже понял, что записи в ней неполные, ведь страницы пронумерованы.

— Я не об этом. Ты в состоянии понять, что здесь написано?

— Шутишь? — удивилась я. — Тут какие-то значки, должно быть, принятые у алхимиков обозначения элементов, а сверху расшифровка, то есть то, что мы видим сейчас в таблице Менделеева. Это вот сера, это железо, а это серебро. Стрелки показывают преобразование одного элемента в другой в результате химической реакции. Если память не подводит, это называется превращение.

— Превращение железа в золото? — с надеждой спросила Раиса.

Витька вцепился рукой в угол стола, чтобы не рухнуть в обморок от глубоких душевных переживаний.

— Раиса, — укоризненно произнесла я, стремясь вернуть подругу с небес на землю.

— Но ты же сказала «превращение».

— У меня была четверка по химии, но все мои знания об этом предмете улетучились сразу после окончания школы.

— Химия мне никогда не давалась, — с отчаянием заявила Раиса и перевела взгляд на Витьку. — А ты? Мужикам положено знать такие вещи.

— Я, это… не очень хорошо учился. По химии имел тройку и то потому, что училка была добрая.

— Говорила мне мама: учись, дочка, в жизни все пригодится. Надо было маму слушать. А я на химии любовные романы читала. Как думаешь, Арсений в этом что-нибудь смыслит? — Представить Арсения с учебником химии в руках моей фантазии не хватило. — Нам нужен человек, который в этом разбирается, — бормотала Раиса. — Нет. Обманет, стервец, как только поймет, в чем дело. Может, пойти учиться? А что, получить образование никогда не поздно.

Страницы из записной книжки притягивали, как магнит. Устроившись рядком за столом, мы вертели их в руках и так и эдак, Раиса принесла ноутбук, нашла таблицу Менделеева, огонь в ее очах разгорался все ярче, а Витька сопел все громче. Я тоже тщательно разглядывала страницы, но вовсе не формулы привлекали мое внимание. В трудах праведных время летело незаметно.

Позвонил Арсений, узнав, что мы у Раисы, подъехал через полчаса. Подруга пританцовывала в холле, ожидая, когда он поднимется на крыльцо.

— Сенечка, — взволнованно заговорила она. — Ты в школе хорошо учился?

— Я был отличником, — глазом не моргнув, ответил он. — Откуда такой интерес к моим школьным успехам?