Алексей Мысловский - Железный марш

— Как же это, он ведь только что приехал!

Виталька многозначительно развел руками. Вот, мол, и первая загадка.

— Потом внезапно позвонила по межгороду его жена. Сказала, что у дочери высокая температура и она ужасно за нее боится… Аленушкин был сильно расстроен. Мать говорит, сын долго просидел на кухне один. Все о чем-то думал. Затем дал ей небольшое поручение, простился и срочно вылетел в Мурманск. А на следующий вечер его убили…

— И что же это было за поручение? — поинтересовался Алексей Михайлович.

Но Виталька жестом попросил его не спешить.

— А теперь перейдем к убийству. Следствие, как вы знаете, остановилось на том, что убили капитана с целью ограбления. По заключению экспертов, обычным кухонным ножом. Убили подло — ударом в спину. Никаких сколько-нибудь серьезных улик на месте преступления не обнаружили. А по-моему, никто их толком и не искал. И вообще, у меня создалось впечатление, что это дело с самого начала активно пытались спустить на тормозах. И кому-то это было крайне необходимо…

— Ну а факты, — перебил Рощин. — Факты у тебя имеются?

— Фактов, к сожалению, нет, — нахмурился Виталька. — Но кое-какая информация к размышлению есть. А впрочем, судите сами… В Мурманске я, как мы и договаривались, появился не сразу. В первые три дня прощупывал почву: опросил жену, сослуживцев, знакомых. В «Балт-Эко» заглянул. Солидная, я вам скажу, контора. Но по большому счету, почти ничего не вычислил. А вот меня, похоже, сразу вычислили…

— Неужели хвост?! — насторожился Алексей Михайлович.

— Он, родимый. По пятам за мной ходил. Прямо от аэропорта. И не «шестерка» какая-нибудь, а настоящий профессионал. Уж я в этом толк знаю… В общем, пошарил я по городу и окрестностям. Потом нагрянул в УВД. Так, мол, и так. Я к вам из Москвы с приветом, здрасте… А они мне: вот и славненько. А мы, говорят, на днях убийцу взяли. И приводят мне мужичка. Щупленького такого забулдыгу. Дерюгин его фамилия. В прошлом дважды судимый. Прописан в области. Оказалось, в день моего приезда задержали его на толкучке с «дипломатом» убитого. Продать пытался. Разумеется, начали колоть. Ну он им все как на духу и выложил. Мол, убил капитана из корыстных побуждений. Попросту говоря, на выпивку не хватало. Сам он в это время у сестры гостил. Тоже алкоголичка. Живет в соседнем доме. Ну а когда жажда замучила, прихватил кухонный ножичек и подкараулил во дворе первого встречного…

— Удачно подкараулил, — заметил Алексей Михайлович. — Даже следов не осталось.

— Да что там следов! — оживился Виталька. — Я потом с патологоанатомом втихаря посекретничал. И он мне однозначно заявил, что такой удар мог быть нанесен только профессионалом. И в придачу человеком большой физической силы.

Рощин задумчиво покачал головой, будто именно этого и ожидал.

— Ну а ножичек?

— Видел я его. Здоровенный такой тесак. У сестры Дерюгина на кухне нашли. Вымытый, вычищенный. У нее же в квартире и бумажник капитанский оказался. Одним словом, следствие закончено — забудьте…

— А сам этот, как его… Дерюгин? Ты его допрашивал?

— Обижаете, начальник. Да я его мигом расколол! Убивец даже не помнит, с какой стороны свою жертву бил — спереди или сзади. Капитан здоровый был мужик. И чтобы справиться с ним, у этого ханурика попросту силенок бы не хватило. Вот тебе и «чистосердечное признание»…

Алексей Михайлович понимающе кивнул. Ему не нужно было долго объяснять, что все это могло значить.

— Но должна же быть хоть какая-то зацепочка? — вслух подумал он.

— Есть зацепочка, Михалыч, и не одна, — усмехнулся Виталька. — В общем, перехожу к самому главному. Первое: по словам жены, в последние месяцы перед гибелью капитан начал вести себя странно. Постоянно задерживался на работе. Домой возвращался затемно. Много разъезжал на своей машине по региону. Якобы в командировки. Стал нервный, подозрительный, скрытный. Чего раньше за ним не водилось. Она поначалу думала, любовницу себе завел. Только бабу не обманешь. Поняла — дело не в любовнице. Пыталась расспросить напрямую. Капитан только отнекивался. Мол, ничего особенного…

— Ты полагаешь, что-то искал? — предположил Алексей Михайлович.

— И не исключено, что нашел! — уверенно заявил Виталька. И продолжил: — Второе: накануне своей поездки в Питер Аленушкин неожиданно уволился из «Балт-Эко». — Рощин изумленно вскинул брови. — По словам жены, рассчитался за один день. Причем даже для нее это оказалось полнейшей неожиданностью… Третье: улетая обратно в Мурманск, поручил матери передать кое-что своему другу детства. Был у него такой: некто Ровнер Семен Самуилович. Мать говорит, соседкин сын. Росли они в одной коммуналке. Теперь большим человеком стал. Банк у него свой на Лиговке. «Норд-вест» называется.