Алексей Мысловский - Железный марш

Сергей уже тысячу раз проклял себя за то, что затеял эту отчаянную авантюру. И тысячу раз убедился, что просто не мог поступить иначе. Несмотря на весь свой богатый любовный опыт и непоколебимое мужское самолюбие, он постепенно вынужден был признать, что эта жалкая сопливая «морковка» по непонятной причине вдруг сделалась невыразимо ему дорога. Так дорога, что Сергей даже готов был пожертвовать жизнью — лишь бы с ней ничего не случилось! Ворочаясь бессонными ночами на постели, он вспоминал ее неумелые детские ласки. Нежность податливых губ и запах душистых волос. Вспоминал, как она доверчиво прижималась к его груди — совсем как ребенок! Вспоминал — и с трудом сдерживал подступавшие к горлу слезы…

На третий день, когда он начал понемногу терять надежду, Сергей решился идти ва-банк. Чтобы найти Катю, ему нужен был человек с обширными связями, владеющий оперативной информацией. Но при этом — не являющийся сотрудником милиции, которая тоже наверняка разыскивала девушку с подачи «безутешной» мачехи. Кто же это мог быть?

И вдруг его осенила гениальная идея. Такой человек был! Более того, он несомненно мог оказать Сергею помощь! Оставалось только договориться. И хоть это было сопряжено с определенным риском, бывший охранник, не теряя ни минуты, схватил трубку сотового телефона и принялся, как он выражался, срочно пеленговать этого человека…

Останкино

Ближе к вечеру

Остаток дня Ника провела на студии. Нужно было утрясти хотя бы часть тех неотложных проблем, которые успели накопиться за время ее отсутствия.

Несмотря на это, она была совершенно спокойна за судьбу «Криминального канала». Неутомимый Лелик, как всегда, трудился в поте лица. И даже успел состряпать несколько интересных репортажей, которые Ника после беглого просмотра безоговорочно одобрила.

Не подвел ее и Сашка Никитин. Убедившись на практике, что ни полная, ни частичная импотенция ему действительно не угрожает, он был преисполнен гордости и невыразимо благодарен «старухе» за поддержку. И разумеется, стойко прикрывал ее со стороны непредсказуемого начальства.

Труднее всего было отделаться от назойливых вопросов: кто да почему взорвал ее машину? — которыми засыпали Нику все без исключения встречные и поперечные…

В конце концов, уладив свои дела и повидавшись с теми, кого ей необходимо было увидеть, Ника уже собиралась незаметно улизнуть, как вдруг, почти у самого лифта ее неожиданно поймал Мостовой.

— Вероника Арсеньевна, голубушка! — с лицемерным радушием улыбнулся он. — Куда же это вы запропастились?

— Извините, Виталий Сергеич, я немного приболела… — не менее радушно улыбнулась Ника. И попробовала деликатно обойти это непредвиденное препятствие. Но Мостовой демонстративно преградил ей дорогу:

— Какая жалость! Надеюсь, ничего серьезного?

— Да… То есть нет. Просто насморк подхватила, — и для верности Ника выразительно шмыгнула носом.

— Надо быть осторожнее, голубушка, — взяв сотрудницу под руку, сочувственно попенял ей Виталий Сергеевич. — Надо беречь себя. Как говорится, вы еще обязаны послужить нашей юной демократии…

«А шел бы ты на хрен, демагог!» — разумеется, не вслух сочно выругалась Ника.

— Может быть, зайдем ко мне? — неожиданно предложил он. — У меня, знаете ли, есть чудодейственный бальзам. Давеча шведские фармацевты презентовали. Замечательная штучка! Мертвого на ноги поднимет. А уж про какой-то насморк вы сразу забудете…

Заметив промелькнувший в его глазах масленый донжуанский блеск, Ника мягко, но решительно высвободила руку:

— Извините, Виталий Сергеич. Но я… Меня ждут…

— Жаль, — разом охладел Мостовой. И уже без прежнего радушия напомнил: — Кстати, Вероника Арсеньевна, что-то я до сих пор не заметил в эфире обещанного вами опровержения. Надеюсь, вы не забыли? Между прочим, до меня уже дошли некоторые возмущенные отклики…

— Я не забыла, Виталий Сергеевич. Опровержение будет. В следующей передаче…

— Вы уж постарайтесь, голубушка, — натянуто улыбнулся он. — Знаете, мне бы следовало и за последний сюжет вас пожурить. Относительно убийства Игоря Широкова. Но раз уж вы спешите…

Насилу отделавшись от настырного ловеласа (слава Богу, не вспомнил о нашумевшем взрыве!), Ника наконец покинула здание телецентра и направилась к автостоянке. Визит на студию помог ей на время забыть о странном подарке, который неизвестные шутники — шутники ли? — зачем-то подбросили в ее машину. Что бы это могло значить? Может, алая роза являлась своего рода предупреждением? Первой каплей из того моря цветов, которые должны были вскоре лечь на ее могилу?!