Наталья Борохова - Адвокат амазонки

– Ты мне кажешься больной.

Похоже, все вокруг сговорились сообщать ей, что она плохо выглядит.

– Я немного устала.

– Опять твой процесс?

– Да.

– Скоро он закончится?

– Он уже закончился.

– Вот как? Надеюсь, этого прохвоста посадили?

Теперь Елизавета не стала спорить с ним насчет справедливости некоторых формулировок.

– Нет, присяжные вынесли оправдательный вердикт.

Андрей присвистнул:

– Вот как? Неужели я насчет него ошибался?

– Ты не ошибался. Ошиблись присяжные. Да и я тоже.

У нее не хватило смелости изобразить на своем лице победную улыбку.

– Во всяком случае, у нас есть повод отпраздновать твою победу, – сообщил Андрей, выуживая из сумки бутылку «Кристалла».

– Ох, нет, – покачала головой Лиза. – Боюсь, ты меня разбалуешь. Кроме того, это не столь уж значительный повод.

Она не могла признаться Андрею, что уже пила за свою победу вчера вечером. Кажется, тогда они еще произносили тост за дружбу, которая за одни сутки успела трансформироваться в ненависть. Забавная штука жизнь!

Лиза принялась разбирать сумку Андрея, откладывая в сторону то, что нуждалось в стирке. Ей важно было занять себя чем угодно, только бы не отвечать на вопросы мужа. Она и вправду была сегодня тиха и покладиста, что могло показаться подозрительным. Кому, как не Андрею, было знать, что его жена не отличается послушанием. Вдыхая знакомый запах мужского одеколона, Лиза чувствовала, что успокаивается, и постепенно ее хаотичные мысли выстраиваются в стройную вереницу. Ее муж дома, и это ощущение, едва ли не первый раз в ее жизни, придало ей сил и спокойствия.

Она загрузила стиральную машину, заварила мужу чай, испытывая удовольствие. Ей было приятно находиться дома, среди знакомых вещей, сидеть на стуле в собственной кухне, подложив под себя ногу. Андрей пил чай с бутербродом, сооруженным наспех из того, что оказалось под рукой, а она рассматривала его лицо, отмечая про себя, что он выглядит усталым. Под глазами у него наметилась тоненькая сеточка морщин, а на висках проявились первые признаки седины. Сердце сжала непонятная грусть. Ей вдруг показалось, что прошли века с того момента, когда она смотрела на него вот так, тепло и сочувственно. В гонке за синей птицей удачи она проводила дни, месяцы, годы, возвращаясь домой только для того, чтобы отдохнуть и снова ринуться в бой. Стоили ли ее профессиональные победы того, что их отношения покрылись корочкой холодного льда непонимания? Особенно ее последняя победа... Лизе не хотелось сейчас думать о том, что в этот момент делает Виталий. Должно быть, весело проводит время со своей подружкой, посмеиваясь над тем, как ловко им удалось провести адвоката. Она была лишь пешкой в их игре. Теперь они получат, что хотели: квартиру, машину, дачу; право жить и наслаждаться жизнью. Лизу не успокаивало даже то, что покойная Вероника ничего не имела против такого финала. Зло должно быть наказано. Во всяком случае, все рассказанные ей в детстве сказки утверждали именно это...

...Президент адвокатской палаты никак не мог взять в толк, чего хочет от него эта странная взволнованная женщина с удостоверением адвоката в руках.

– Мои поздравления, – бормотал он, выслушав ее сбивчивый рассказ о какой-то победе в областном суде. Не было решительно никаких оснований говорить об этом с таким потерянным выражением лица. – Вы победили, и это прекрасно. Вы хотите, чтобы мы написали об этом в «Адвокатском вестнике»?

– Нет, ни в коем случае! – воскликнула Дубровская. – Я не хочу огласки. Разве вы не поняли, что свидетель защиты, вызванный по моему ходатайству, дал ложные показания? Присяжные просто были сбиты с толку. Если бы не это, вердикт мог бы оказаться обвинительным.

– Слава богу, что этого не произошло, – улыбнулся он. – Может, вы хотите чаю? Чтобы успокоиться? Я вижу, вы очень бледны.

Он хотел вызвать по селектору секретаря, но странная посетительница так яростно замотала головой, что он сам испугался. Ему стоило избавиться от нее побыстрее. Адвокаты – народ творческий и тонкий, а иногда еще экстравагантный вне всякой меры, как, к примеру, эта его утренняя гостья, которая сама не знает, чего хочет.

– Мне хотелось бы узнать, могу ли я поставить в известность обвинителя и суд о том, что произошло ужасное недоразумение? – проговорила она.

– Милостивая государыня, то, что вы называете недоразумением, на языке Уголовного кодекса именуется преступлением! – повысил тон он, стараясь привести ее в чувство. – Свидетель дал ложные показания, что чревато уголовной ответственностью. Но даже если сейчас вам кажется, что, сдав свидетеля прокурору, вы скромно отойдете в сторону, не обольщайтесь! Именно вы представили его суду, а это уж очень сильно смахивает на фальсификацию доказательств! Вы отдаете себе в этом отчет?