Алоиз Качановский - Три трупа и фиолетовый кот, или роскошный денек

— Прошу вас, если вы что-нибудь припомните, зайдите ко мне, моя контора в этом же доме, на втором этаже. Адвокат Рифф, запомните?

— Вы адвокат? — спрашивает кельнерша.

— Да, адвокат. Если вдруг не застанете меня, оставьте весточку моей секретарше.

Выходим. Франк и Ванда усаживаются в машину, отъезжают. Я вхожу в подъезд и раздумываю, не заскочить ли в контору. Не стоит, пожалуй, оставлять Пумс с двумя трупами, и так бедняжка, наверное, уже сходит с ума от страха.

А ладно! Мир не провалится в тартарары, если она побудет с ними еще пяток минут. А я тем временем завалюсь в постельку и чуть-чуть отдохну. Несмотря на четыре рюмочки в баре я еще не в форме.

Поднимаюсь на третий этаж. Двери не заперты. Очевидно, уборщица еще возится в квартире. Протискиваюсь в прихожую. Вздремнуть хоть на миг! Забыть хоть на миг о кошмаре. Не имею в виду моих покойничков. Боюсь ТОГО.

Но пока я еще не улегся, нужно проверить кое-что. На диване могли остаться следы крови. Не обнаружила ли их уборщица? А может быть, этих следов и не было? Приближаюсь к дивану. Волосы на голове у меня поднимаются дыбом. На диване лежит труп.

«Это невозможно, нет! Умоляю! Это неправда! Слишком много для одного дня!» — повторяю я про себя и одновременно ощущаю, как холодный пот выступает у меня на лице и руках. «Держись, Монти, не может быть такого на самом деле. Не поддавайся на подобные штучки», — уговариваю я себя. Но все разумные мысли разбегаются, как тараканы, оставляя поле боя на волю ужаса, который постепенно все сильнее и сильнее овладевает мной.

Этот труп лежит навзничь вдоль дивана, так же, как лежала женщина в черном костюме. Разница лишь в том, что ноги теперь опираются о валик дивана, а голова опущена между подушками. Лицо накрыто чем-то белым. Труп — женский. Ноги без чулок, босые пятки. Труп одет в легкое цветное платьице. На полу рядом с диваном лежат пляжная сумочка, соломенная шляпка и сандалики.

Суперкошмар, казалось бы. Но нет. Настоящий кошмар только начинается. Белая маска шевелится. Приподнимается. Труп садится!

Не хочу видеть этого! Отворачиваюсь, двумя прыжками достигаю ванной комнаты, врываюсь туда и закрываюсь на задвижку. Сажусь на край ванны и произношу слова молитвы, единственной, которую я запомнил с детских лет.

За дверью раздаются шаги, стук каблучков. Шаги приближаются, труп стучит в дверь ванной. Не реагирую.

— Монти, ты там? — спрашивает голос. Открываю дверь. Это Майка. Мог бы догадаться. Успела уже надеть сандалики на каблучках, высотой с Эйфелеву башню.

— Что за шуточки ты устраиваешь? Хотела испугать меня, черт побери! — взрываюсь я.

— О чем ты говоришь? — удивляется Майка.

— Объясни мне, пожалуйста, что ты делаешь в моем доме?

— Разряжаюсь, — говорит Майка. — На научной основе: ноги К приподняты, глаза накрыты чем-нибудь, мускулы расслаблены, приятные мысли и так далее. Я всегда делаю это в перерывах между съемками.

— Тебе прописали для этого как раз мой диван?

— Я должна разряжаться всюду, где только предоставится возможность, — произносит Майка. — Вчера разряжалась на подшивках «Кинообзора», прекрасно получилось.

Иду в комнату. Майка за мною. Приближаюсь к дивану, делаю вид, что поправляю разбросанные подушки. Есть небольшое коричневатое пятнышко на обшивке, почти незаметное.

— Пошли позавтракаем, — предлагает Майка.

— Куда? — спрашиваю я и мысленно перебираю рестораны, в которых у меня еще есть кредит.

— В «Селект», разумеется, — говорит Майка.

Припоминаю, что заплатить обещала она. Пускай будет «Селект».

— Приведу себя в порядок, — говорит Майка и удаляется в ванную, прихватив с собой пляжную сумку. Успеваю выкурить пару сигарет, и вот она возвращается. Не представляю, чем она занималась там, так как появляется абсолютно в том же виде, в каком удалилась. Майка придерживается типа «женщина из воды». Светлые, прямые волосы до плеч, глаза неподкрашенные, ногти натуральные, ноги босые в сандаликах на высоком каблучке. Ванда утверждает, что такая внешность «из воды» наиболее трудоемкая. Наверное, так и есть.

Наряды Майки тоже предельно просты: обычно это коротенькое платьице, наброшенное на голое тело, с огромным декольте в стиле дешевого готового платья. Эффект обеспечен. Анатомия Майки знакома и высоко ценится в стране и за рубежом миллионами кинозрителей, расплачивающихся звонкой монетой за удовольствие восхищаться ею в самых разных ракурсах. Особенность ее фигуры заключается в том, что она невероятно узка во всех узких местах и сверхвыпукла во всех выпуклых. В такой степени, что граничит с сюрреализмом.