Роберт Фиш: Обнаженная с Копакабаны

Здоровяк несколько секунд наслаждался ужасом в глазах напарника, а потом спокойно продолжил:

— Кроме того, мы ведь хотели обойтись без свидетелей, верно?

— Конечно. — Темное лицо немного прояснилось. — Это правда. Но все же…

— И не забывай, что он весит… весил… больше восьмидесяти килограммов. — Констатацией этого факта дискуссия закончилась. — Так что с мостом?

— С мостом? — Коротышка тряхнул головой и глубоко вздохнул. А ведь этот бандит прав: свидетели им не нужны, самолет сможет взять лишних восемьдесят кило груза. А парень все равно уже мертв, и тут ничего не поделаешь. Нет смысла ломать голову. Он вернулся к главному. — С мостом никаких проблем.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнул здоровяк. — Можем начинать.

Он перешагнул безжизненное тело, открыл узкую дверь в фюзеляже и вытащил два ящика и моток кабеля; потом снял с кронштейна у сиденья пилота фонарь и прикрепил его к поясу. Оглядевшись напоследок, чтобы ничего не забыть, снова закрыл дверь и прихватил фонарь от колеса. Яркий конус света рассекал темноту у моста.

У края пропасти здоровяк направил луч света в ущелье, изучая извилистую тропу, которая вела в глубину мимо устоев моста. Затем луч скользнул вверх, к бетонным опорам, на которых покоилось основание моста, и вновь вернулся к фундаменту, врезанному в скалу. Мужчина кивнул и опустил свою ношу.

— Возьми фонарь, тебе понадобится, — он протянул его своему спутнику, снял карманный фонарь с пояса, включил его и положил рядом с ящиками. Потом присел на корточки, достал из кармана нож и принялся зачищать концы кабеля. Темнокожий мужчина безмолвно наблюдал за ним. Внезапно сидевший на корточках человек поднял голову и нахмурился.

— Ну?

Коротышка стряхнул оцепенение и поспешно схватил фонарь и моток кабеля. Конус света от фонаря исчез над краем круто обрывавшейся стены, бросил причудливо танцующие тени на плотную массу зелени и наконец погас. Кабель дернулся, потом стал разматываться медленнее и замер, явно за что-то зацепившись. Мужчина что-то проворчал и слегка дернул кабель. Потом дернул сильнее. Но прикинув длину оставшегося кабеля, вычел её из полной катушки и удовлетворенно кивнул. Отпустив кабель, он повернулся и положил руки на ящик.

— Все хорошо, дружище? — тихо спросил он самого себя. — Это мы сейчас увидим. Чао! — Белые зубы сверкнули в злобной ухмылке и, не колеблясь, он нажал ручку подрывной машинки.

Мост тихо крякнул и немного прогнулся в середине, словно протестуя против нарушения его дремоты. Внезапно снизу донесся грохот, волнами раскатившийся по ущелью. На какое-то мгновение мост застыл в воздухе, словно паря в лунном свете, затем, признав свое поражение, грациозно рухнул вниз, в реку, увлекая за собой немногие деревья, нашедшие опору на скалистых обрывах. Падение сопровождалось раскатистым громыханием, подобным отголоскам грома. Эхо этого низвержения многократно возвращалось, становясь все слабее, и, наконец, совсем смолкло. На несколько секунд дремучий лес, казалось, затаил дыхание, а затем будто взорвался, выразив свое недовольство устрашающим шумом в тысячах урчаний, рычаний и криков.

Мужчина медленно разогнулся, подошел к краю пропасти и осветил скалистые стены ущелья. Узкий луч света затерялся в поднятых взрывом облаках пыли, скрывших разрушенные опоры моста. Некоторое время здоровяк напряженно прислушивался, светя в разные стороны, затем, пожав плечами, вернулся к своему ящику, присел на корточки и начал дергать кабель. Тот какое-то мгновение сопротивлялся, затем остаток его высвободился и бесшумно заскользил вверх по скалистой стене. Поспешно намотав его на катушку, здоровяк закрепил концы и снова встал.

— Ты видишь, я был прав, — негромко бросил он, обращаясь к темнокожему коротышке, погребенному под тоннами камней. — Свидетели совершенно ни к чему.

Улыбнувшись этой мысли, он прикинул на руке вес ящика, словно раздумывая, швырнуть его в пропасть или взять с собой в самолет. Пожалуй, тот едва ли когда-нибудь найдут, и уж ни в коем случае не нападут на его след, но рисковать не стоило. Лучше всего выбросить его из самолета вместе с портфелем в каком-нибудь другом районе джунглей.

Рука здоровяка плотнее сомкнулась на ручке; он ещё раз взглянул вниз на разрушенный мост.

— Впрочем, хотя ты и был коротышкой, мой друг, — добавил он, усмехнувшись, — но шестьдесят кило ты все же весил.

Луч карманного фонаря раскачивался вверх и вниз, когда он, тяжело ступая, возвращался к самолету. Ящик при каждом шаге ударял по ноге, как комнатная собачонка, ожидавшая лакомства. Ночь выдалась напряженная, но верно спланированная, поэтому её успешный исход, в сущности, не стал неожиданным. Приходилось, правда, учитывать возможность осложнений с теми двоими… Но самом деле все прошло гладко. С темнокожим коротышкой, правда, можно было подождать, пока он не загрузит самолет, потому что теперь это придется делать самому, но при данных обстоятельствах рисковать не стоило. Малышу могли прийти в голову странные мысли; так было спокойнее. И труп под самолетом тоже надо бы убрать подальше, но это не проблема. Достаточно подтащить к обрыву и столкнуть вниз, к останкам темнокожего и моста, или оттащить поглубже в джунгли и оставить пожирателям падали. Даже если оставить тело на посадочной полосе, появляющиеся в небе с первым светом дня урубу быстро с ним расправятся. Хотя в этом случае пришлось бы его раздеть, но когда черные птицы — любители падали закончат свое пиршество, для опознания мало что останется.