Максим Окулов: ПО ЛЕЗВИЮ НОЖА, ИЛИ В ПОГОНЕ ЗА ИСТИНОЙ. Книга первая

Пятничное утро не добавило оптимизма: резко потеплело, на улице было около нуля, а с неба сыпалось что-то среднее между дождем и снегом. В 10.45 я входил в приемную прокуратуры. Формальности не заняли много времени. В это здание обычно входят легко, лишь с выходом обратно регулярно случаются проблемы. Вот и кабинет Соколова. Я постучал, и услышав стандартное «войдите», шагнул внутрь. Кроме сидевшего за столом следователя в комнате находились еще четыре человека.

- А вот и наш дебошир! - весело сказал Александр Иванович. - Садись сюда скраю, - показал он на свободный стул рядом с двумя молодыми людьми примерно моего возраста и комплекции. - Цэ подставные, - смешно изобразил Соколов украинский акцент, - а цэ понятые, - показал он на двух пожилых мужчин, сидевших напротив. - Сейчас приведу девушку, одну минуту.

Открылась дверь кабинета, она вошла первой. Наши глаза встретились, и я полетел в пропасть… Под ложечкой засосало так, как бывает, когда самолет попадает в воздушную яму. Эти неземные глаза небесно-голубого цвета, глядящие из под светлой челки, затмили собою все вокруг: я тонул в теплых ласковых волнах, ничего не замечая: ни в миг покрасневшего прекрасного лица девушки, ни ее длинных волос соломенного цвета, ничего не было в этом мире, кроме широко раскрытых голубых глаз. С трудом совладав с собой, я опустил взгляд в пол, сердце стучало нещадно, пытаясь вырваться из груди. Такое было со мной впервые: какая-то сладкая щемящая боль разливалась в груди. Сквозь ритмичный стук крови в ушах я с трудом улавливал фразы.

- Ваша фамилия, имя и отчество, - это был голос Соколова. - Девушка, вы меня слышите? - чуть громче повторил он.

- Да-да, - еле слышно ответила она. Я украдкой посмотрел на свою спасительницу. Ее взгляд тоже был опущен вниз. - Озерова. Озерова Екатерина Витальевна.

- Год рождения.

- Одна тысяча… сьмой, - только и смог расслышать я. Мысли самостоятельно ушли прочь от совершенно неважных для меня событий, происходивших вокруг. «Что же сейчас делать?! ТАКУЮ девушку нельзя потерять. Но, Господи, как же стыдно! Она же меня ни видеть, ни слышать не захочет после того, что произошло. Свинья! Скотина! Козел!» - ругал я себя последними словами. В чувство меня привел громкий голос Соколова:

- Господин Заречин, вы слышите меня?!

- А? Что? - вздрогнув, я повернулся в сторону следователя. Тот, увидев мою физиономию, не смог сдержать усмешки.

- Встаньте, пожалуйста, - это было сказано сквозь смех. Я повиновался.

- Екатерина Витальевна, этого человека вы только что опознали?

- Да, - Катя бросила на меня мимолетный взгляд и тут же отвернулась.

- Где и при каких обстоятельствах вы с ним встречались, - продолжал Соколов.

«О, Господи! Только не это!» - я готов был убить следователя за то, что он специально заставляет ее вспомнить ту нашу злополучную встречу. Мое мысленное самобичевание продолжилось с новой силой. Кто-то начал трясти меня за рукав.

- Парень, парень, да садись ты! - это был мой сосед слева, один из подставных. Соколов смотрел на меня и был уже не в силах сдерживать смех. Смеялась и Катя, опустив глаза в пол и прикрыв нижнюю часть лица рукой. Только сейчас я заметил, что ее щеки и уши горят огнем. Я плюхнулся на стул и, насупившись, уставился на свои ботинки. «Нельзя ее отпускать одну. Это будет ужасно, если она уйдет! Тогда я никогда ее не увижу. Такой шанс бывает только раз в жизни! Надо что-то сделать, что-то предпринять, как-то объясниться…» - вертелись в голове мысли.

Кабинет тем временем опустел. Разошлись все кроме Соколова меня и Кати. Девушка склонилась над столом, подписывая какие-то бумаги.

- Все, Екатерина Витальевна, вы свободны. Спасибо, вы очень помогли этому оболтусу, - они оба посмотрели на меня. Катя с трудом сдерживала смех. Эта очаровательная улыбка и решила дело.

- Катюша, милая, простите засранца ради Христа! - я вмиг оказался стоящим на коленях перед девушкой с прижатыми к груди руками. - Я с самого начала, в смысле уже давно, в общем мне очень хотелось перед вами извиниться. Ну за тот вечер, вернее ночь. Я, кажется, вел себя по-свински, но я правда плохо помню. Так что вы меня извините, сами знаете за что, ну в смысле за то, что вы знаете, а я лишь догадываюсь, короче вот…

Они засмеялись одновременно - Катя и Соколов. Смеялись в голос, да так заразительно, что через мгновение расхохотался и я.

- Ой, уморил! Как жаль, что у меня фотоаппарата нет. Заснять бы сейчас твое, Денис, выражение лица! - следователь сел за стол, вытирая слезы.