Дарья Калинина - Жадина платит дважды

К тому же покупатель заплатил мне тысячу без всякого договора, просто так, из благодарности. И скажите, кому от этого вред?

– Трогательная история, – сказал лейтенант. – А сколько лет вашему мальчику?

– Какому мальчику? – удивилась Татьяна.

– Ну тому, ради пропитания которого вы пошли на эту сделку со своей совестью. Тому, чья фотография стоит рядом с телефоном. Это ведь ваш сын? Сколько же ему?

– – Двадцать, – нехотя выдавила из себя Татьяна, совершенно забыв о своем двадцатипятилетии.

– Очень милый ребенок, – польстил материнскому самолюбию лейтенант. – Ну что же, мне пора. Не напомните ли еще раз, как отчество вашего покупателя?

– Алексей Григорьевич, – сказала Татьяна, тоже поднимаясь и оказываясь прямо перед лейтенантом.

– Вроде бы мне казалось, что вы сначала сказала Александр? – сказал лейтенант.

– Алексей или Александр, какая разница? Столько лет прошло!

– В этом вы правы, действительно без разницы, потому что ни Александру, ни Алексею вы тот дом никогда не продавали. Вы его выдумали только что специально, чтобы отвязаться от меня.

– Что вы от меня хотите? – опустилась на диван Татьяна и зарыдала. – Я не могу сказать вам его имя. Думаете, за что он мне отвалил целый кусок? За молчание. И еще добавил, что если я кому-нибудь назову его имя или как-нибудь иначе попытаюсь навредить ему, то мне крышка.

– Вам будет крышка, если вы его не назовете. За этим человеком идет охота, и он, разумеется, постарается убрать всех ненужных свидетелей, которые могут его выдать. Вы будете в числе первых.

– Боже мой! – вполне натурально испугалась женщина. – Он бандит?

– Вам ничего не будет грозить, если вы назовете мне его имя. Тогда мы сможем задержать его через несколько часов, а вы это время посидите дома и никого не пускайте.

Тогда все будет в порядке. Иначе за вашу жизнь я не дам и ломаного гроша.

– Ладно, я скажу, – вконец деморализованная натиском лейтенанта, сдалась Татьяна.

– Только на этот раз без вранья. Дело в том, у нас есть еще три подозреваемых, так что вы должны назвать одно имя из четырех, иначе я пойму, что вы снова пытаетесь меня обмануть, – принялся нагло врать лейтенант.

– Не будет, мне же и самой это не выгодно, – сказала Татьяна. – Его звали Вячеслав Измайлов. На этот раз я не вру, клянусь!

– Как же вам удалось узнать его имя? – поинтересовался лейтенант.

– Его как-то раз остановил гаишник, я в это время сидела в его машине. А когда прощался, то сказал: «Гражданин Измайлов, больше не нарушайте!» Так я и узнала его фамилию. И то, что зовут Слава, узнала тоже чисто случайно. У нас в офисе работал Слава, я окликнула своего коллегу, а повернулся мой клиент.

И Татьяна глуповато похлопала глазками. Женщина ставила лейтенанта в тупик. Наблюдательность и смекалка явно соседствовали в ней с чисто бабьей дурью.

– Скажите, а как же мне быть с сантехником? – спросила она у лейтенанта на прощание. – Я ведь его вызвала, а открывать теперь боюсь.

– Никаких сантехников, – запретил лейтенант. – Не хватало еще и вашего трупа.

С тем он и покинул квартиру гражданки Грушко. Теперь оставался только маленький вопрос, как и где искать этого таинственного гражданина Измайлова.

Погоня в Воронеже окончилась полным крахом. Бордовая «десятка», свернув в узкий проулок, словно сквозь землю провалилась. По области были оповещены все посты ГАИ, работники которых усердно задерживали на всякий случай все бордовые машины, но ни одной «десятки» с питерскими номерами или вообще подозрительной «десятки» им не попалось. В городе ребята майора и он сам лично обшарили каждый уголок – все безрезультатно. Они пошли даже на то, чтобы проверить все известные им мастерские, где разбирали на запчасти угнанные автомобили и машины с темным прошлым. Но и там – пусто. То есть было обнаружено немало интересных вещей, которые позволили раскрутить парочку давних «висяков», но бордовая «десятка» как сквозь землю провалилась.

– Есть еще одно местечко, но про него приезжий знать вряд ли мог, – сказал майор. – Держит его один очень осторожный дядя. С явным криминалом не связывается, конечно, берет темные машины, но с чужими дел не имеет, берет только у своих, а так больше ремонтом промышляет.

Все честь по чести. Так что надежды у меня на него мало.

Однако они все-таки заехали в эту мастерскую, располагавшуюся в длинном ангаре. Хозяином тут был хмурый дядька лет шестидесяти, но еще крепкий телом. Он окинул гостей цепким взглядом и нахмурился еще больше.