Наталья Андреева - Обыкновенная иstоryя

— Я тебя поздравляю! — оживился Никита. — Я уж было напрягся, думал, ты меня на свидание зовешь. Я ведь виноват перед тобой. Вспомнить стыдно, каким я был мерзавцем. Мать все ныла: не упусти свой шанс. Я тогда думал, что главное в жизни деньги, голодный был, все удовольствий каких-то хотелось. Перебесился. В Катьку свою я влюбился по-настоящему, не то что в Вику. — «Он ни разу не произнес моего имени. — Александра была в недоумении. — И что все это значит?»

Никиту словно отпустило, когда она сказала о своем предстоящем замужестве. А то сидел как замороженный.

— Я рад, что ты тоже счастлива. А то по-свински получается. Я тебя использовал и бросил. Катька, когда узнала об этой истории, знаешь как меня ругала? Иди, говорит, извиняйся.

— Твоя жена знает о нашем… о нашей встрече?

— Конечно!

— И о том, что мы…

— Само собой.

— И она тебя так спокойно отпустила?!

— Саша, у нас семья, — сказал он с гордостью. — Я с работы — только домой, потому что мне там хорошо. По ночным клубам давно уже не хожу. Мне эта продажная любовь без надобности. Она вся с привкусом кокса, а меня от него мутит. Мои дети — это чудо! Они меня любят, Саша. И жена любит. Я чувствую себя здоровым и счастливым. А не развалиной с раздавленной душой и гудящей головой.

— Но ведь это скука смертная, Никита! Сколько вам еще ипотеку выплачивать?

— Ничего, вытянем, — улыбнулся он.

— А ведь ты можешь получить все и сразу, — намекнула она.

— Значит, все-таки свидание — Он тут же изменился. Александра увидела прежнего Никиту, который безжалостно вел торг и покупал девушке, которую собирался бросить, клубничное мороженое. — Думаешь, ты первая? Забудь. Что ты можешь предложить такого, чего я еще не видел? Мне с тобой и раньше было некомфортно, и теперь тоже. Что с деньгами, что без. Не люблю я тебя, понятно?

— При чем тут любовь? Всего лишь секс, как и раньше. Только за огромные деньги.

— Засунь их себе знаешь куда? Найди себе другую игрушку, для меня этот этап пройденный. Для таких, как ты, все заканчивается алкоголизмом или кокаином. Чувства чем-то надо заменить, вот вы и заменяете их кайфом.

— Я не колюсь и не нюхаю!

— Это пока. На крепком алкоголе ты долго не протянешь, — он кивнул на стоящий перед ней бокал с коньяком. Александра вспыхнула. Последнее время она и впрямь налегала на коньяк и текилу. Зло сказала:

— А ты не боишься, что я тебе карьеру испорчу? Все равно с кем-нибудь ляжешь, семью-то надо кормить.

— Да-а… Теперь я понимаю, почему тебя бросил. В тебе всегда это было. Стерва ты. Из-за тебя мать убили…

— Не поняла?

— Она все грезила твоим наследством. Говорила: что Вика с ее салонами, вот у Сашиной тетки настоящие деньги! Все планы строила.

— Ну-ка, ну-ка, поподробнее, — насторожилась Александра.

— Чего там, дело прошлое, — махнул он рукой. — Мать стала следить за твоей теткой и однажды заметила, что Бестужеву пасет не одна. Денег-то у матери не было киллеру заплатить, поэтому все это было так, воздушные замки. А тут баба, лет тридцати. Взгляд такой злой. Ну, моя мать и спросила у нее в упор: что, зуб на Бестужеву имеешь? И та рассказала, как Лидия Павловна ее с квартирой кинула. Там было долевое участие, вот Бестужева и провернула аферу. Твоя тетка тогда работала с черными риэлторами, а те народ грабили безбожно. Подробностей я не знаю, но две женщины, мать и дочь, остались без московской квартиры. Уехали в деревню прозябать.

— Должно быть, это та самая квартира на Соколе, — задумчиво сказала Александра.

— Старшая вскоре после этого умерла. От потрясения, да и жизнь деревенская была для нее тяжела. А у дочери судьба не сложилась, муж бросил после того, как она аборт неудачно сделала. Я детали не выяснял. Короче, они с моей матерью договорились. Одна оружие достает, другая стреляет. Мать пообещала вместо оплаты, что, когда ты получишь наследство и мы с тобой поженимся, квартира на Соколе вернется законной владелице.

— Интересно, а куда бы вы дели меня? — усмехнулась она.

— Тогда ты бы сама все отдала, если узнала правду. Ты ведь совсем другая была. Но закончилось все печально. Моя мать достала оружие, а убийца промахнулась. Мы с Викой улетели на Ибицу, а заговорщицы встретились ночью на Викиной даче. Что там произошло, я не знаю. Но мать застрелили, а та женщина исчезла. Это все, что я знаю. Я тогда не стал давать показания. Вика сказала: лучше молчи, все равно ничего не изменишь. Не хватало только по судам таскаться. И мы опять уехали за границу.