Роман Канушкин: Стилет - Обратный отсчет

Теперь он был дома и пауза вроде бы подходила к своему завершению. Но когда-то Дед научил их с Максом читать ЗНАКИ. Это было как детская игра, позже он понял, что это лучшая игра на свете, потому что с тех пор интуиция редко подводила его. И когда резко заскрипели тормоза, что-то шевельнулось в нем, мутное и тревожное, - это опять были ЗНАКИ. Пауза, знаки... И почти неощутимое предвкушение... Эй, бродяга, ты уже ДОМА, ты сейчас обнимешь малышку дочь и жену, и уже ничто тебя не потревожит... Оставим все это.

Тормоза заскрипели у светофора, где множество людей стояли у перехода на другую сторону Пятницкой, и, конечно, это опять господин Растяпа... Самое-Безобидное-Существо-На-Свете вздумало не заметить большой цвета мокрого асфальта (да и асфальт вокруг действительно мокрый) "БМВ". И чуть не оказалось под колесами. Чуть не в счет, но имеется кое-что другое. Такое же НАШЕ, как матрешка, или балалайка, или автомат Калашникова... Автомобиль не так велик - всего лишь пятая модель, и Растяпа ничего не нарушал - уже горел зеленый, однако...

"Братва, не стреляйте друг в друга. - Он снова улыбнулся, шагая по "зебре" перехода. - И песни у нас такие..." И, поравнявшись с капотом "БМВ", вдруг подумал, что если сейчас откроется дверца, то интуиция не подвела и все это только начинается. Хотя опять же, если он успеет отсюда сбежать, то, возможно, удастся уклониться и от всего остального. Ему хватило секунды, чтобы понять, что в автомобиле вовсе не вежливые бизнесмены, "косящие" под джентльменов, - сейчас почему-то стало модно "косить" под невинных овечек, в машине "братки" среднего пошиба и потому самые агрессивные. Трое, одеты дорого и одинаково. Сидящий рядом с водителем делает кому-то телефонное внушение. И даже по телефону - жестикуляция, братва - пальцы веером...

"Они, наверное, не расстаются с мобильными телефонами даже в сортире, подумал он, все еще продолжая улыбаться, - но это не мое собачье дело".

Потом двигатель заглушили, и дверца водителя открылась. С того момента, как Растяпа чуть не оказался под колесами, прошло не больше двух секунд, и теперь он стоял разведя в стороны свои длинные руки и растерянно, моргал.

"Ты еще и подслеповатый, приятель Растяпа... Ну вот, сейчас они будут учить тебя тому, кто в доме хозяин, но и, это не мое собачье дело..."

Надо побыстрее отсюда свалить. У Растяпы хватило безрассудства не заметить большой мокроасфальтовый "БМВ", и сейчас он получит за это по ушам. Сцена, к которой все уже давно привыкли, а привыкли - сами виноваты.

Водитель "БМВ" имел внушительные размеры. Несколько снежинок упало на его плечи, спрятанные под темно-малиновым кашемировым пиджаком, упали за ворот дорогой рубашки, скрывающей массивную трапецию шеи, и теперь таяли там. Деловито и почти безэмоционально, словно выполняя привычную функцию, он нанес Растяпе прямой правый удар. Растяпа, конечно же, был открыт - сопли и слюни веером брызг разлетелись в разные стороны. Удар приличный и довольно профессиональный - вполне возможно, что водитель "БМВ" в прошлом боксер, но вполсилы, и нос скорее всего у Растяпы не сломан. Ну что ж, Растяпа, вот тебя и выучили, впредь будешь осмотрительнее, счастливый человек, не заметивший, что времена изменились и по улицам расползлось опасное безумие... Но Растяпа удержался на ногах и вдруг совершил свою главную ошибку.

(Он подумал, что такие ОТМОРОЖЕННЫЕ, как Растяпа, порой парадоксальным образом оказываются сделанными из очень прочного материала.)

Выронив пакет с бутылкой шампанского, - та, к счастью, не разбилась, упав в мягкий снег, - он поднял кулаки, приняв нелепую стойку. Растяпа решил защищаться. Самый-Безобидный-И-ОТМОРОЖЕННЫЙ-Человек-На-Свете решил заделаться красной тряпкой для быка. Танк и мотылек... Ну, Растяпа, ты действительно поэт и плевать тебе на перемены, краснокожий, ты их не замечаешь. Теперь тебя будут учить по-настоящему. Самый-Растакой-Человек-На-Свете, на свою беду, оказался гордым и прочным внутри. Эх, Растяпа, ты что, собрался изменить сегодня мир?

Серия из двух коротких и точных ударов была гораздо серьезнее, и Растяпа растянулся на мокром асфальте перехода. В лужах вокруг переливались желтые московские фонари. Какие-то вечные сердобольные старушки нашли в себе силы для осуждения и сострадания. Но его, как и большинство прохожих, все это не касается. Сам он виноват, Растяпа, чудо в перьях...

Потом был удар, нанесенный носком ботинка, и крик женщины:

- Боже мой, ты же убьешь мальчика... Остановите его кто-нибудь! Мужчины!