Владимир Капитонов: Бумеранг

- Кто? Ты спрашиваешь кто? - голодным тигром зарычал он, всем корпусом надвигаясь на Стрельцова. - Это ты должен знать - кто, а не я! Я тебе, за что бабки чехлю, паскуда?

Глаза рассвирепевшего бизнесмена метали молнии, лицо побагровело, вены шеи взбугрились синими шарами, пальцы самопроизвольно сжались в кулак аж до побеления костяшек, и вот-вот он готов был засветить "крыше" по физиономии. Но Битюг опередил его намерение - схватил за лацканы дорогого пиджака, приподнял на уровень своей груди и злобно зашипел:

- Заткни хайло, лошок паршивый! Иначе махом на тебя дубовую шинель примеряю!

Денисов враз остыл и полез с извинениями:

- Прости, прости. Погорячился. Сам всё видишь. Сам всё понимаешь...

Стрельцов поставил его на пол и брезгливо оттолкнул от себя.

- Выкладывай все, как есть! - приказным тоном распорядился он.

- Да я знать ничего не знаю, - замямлил Пётр Андреевич. - Это Ольга с ними это.... Ну, общалась.... Вот...

Василий переключился на продавщицу:

- Ну а ты, шавка, что скажешь?

Я лиц не видела. Они в масках были. - Глаза девушки уже успевшие просохнуть, вновь наполнились влагой.

- В ма- а-асках! - ехидно передразнил Стрельцов. - Мусорам о чём натрещала?

- Ничего... Фамилия, имя, сколько человек... Честно! - Ольга не сдержалась разревелась пуще прежнего.

- Дура! - сквозь зубы сплюнул бандит.

С ней разговор был окончен.

- Может вот это! - спохватился Денисов и торопливо полез в карман пиджака. Вот.

От красовавшейся на ладони коммерсанта "метки" Битюг осатанел вовсе. И без того раскрасневшаяся физиономия стала похожей на доменную печь, в уголках перекошенного судорогой рта появилась розовая пена.

- Ублюдок! Волчара помойная! Удавлю, падла! - Едва не захлебнулся он собственной слюной.

- Кто? Кого? - оторопел коммерсант.

Стрельцов и не думал разъяснять, кому именно адресованы оскорбления и угрозы. Он одним мощным пинком отворил входную дверь и, ссутулившись, вышел прочь.

- Ничего не понимаю,- пожал плечами Пётр Андреевич. - Ни-че-го!

Глава 5.

А пьяного в усмерть Громова посетило видение. Вот стоит он посередине, безграничного поля с ковбойским лассо в руках, и несётся мимо него, рыхля копытами землю, стадо диких мустангов. И на боку каждого надпись: "Мысль такая-то". Стас внимательно приглядывается к каждому скакуну и вдруг замечает среди них именно того, которого имеет желание заарканить. Свистит над головой лихая петля - вжик, фьють и....Есть! Попался милок! В следующее мгновение Стас оказывается на взмыленной спине мустанга, хватается за его жесткую гриву, что есть мочи, тянет волос на себя. Встал на дыбы одичавший конь, заржал немилосердно громко, да и скинул с себя седока. Остался Стас на земле лежать, а мустанг под кличкой " Кто Украл Ствол?" быстро сородичей своих догнал. И упылило стадо неведомо куда.

Очнулся Громов, головой туда сюда помотал, в реальность вернулся. За уставленный выпивкой и закусью журнальный столик в зале своей квартиры. И так ему гадко на душе сделалось, куда хуже, чем было, что появилось жгучее желание набить кому-нибудь морду. А кому? Да вот этому хмырю, например, который прямо на него откуда-то снизу пялится. Надо же забрался в стол и лыбится! Вот тебе, урод! Пудовый кулачище пьяного бандита со всего маху отпустился на зеркальную поверхность журнального столика. Словно подкошенные пулемётной очередью солдаты, попадали на пол фужеры и полупустые бутылки из-под водки. Оскорблённая таким неуважением закуска, повыпрыгивала из посуды и перемешалась между собой в немыслимый винегрет. Поверхность же стола, естественно, не выдержав такой силы удара, расползлась тысячами змеек, до неузнаваемости исказив отражение взбешённого лика пьяного бригадира. Легче стало, и агрессия отхлынула, уступив место другому, мирному желанию - прижаться к мягкой женской груди, может даже слезу в неё пустить. А лучше... Короче, бабу мужику захотелось и желательно с мозгами. Чтоб не только ноги раздвигать и покой подмахивать могла, но и поговорить по душам умела. Может Натаху, как "скорую помощь", вызвать? Нет! У этой мозги только на харево заряжены! А Стасу не только свой животный инстинкт утолить хотелось... Стоп! Есть же такая тёлка!.. Но прежде чем взяться за телефон, Громов подобрал с пола бутылку и прямо с горла приговорил её оставшееся содержимое. Вот хорошо! В мозгах сразу просветлело. Даже чувство какой-то непонятной вины перед самим собой появилось - Вроде, типа, нельзя так напиваться. Вредно очень. К слову, Громов пил часто и много, но это отнюдь не мешало ему абсолютно трезво вести дела свои бандитские. Но сегодня он однозначно перебрал... Ладно, коль пошла такая пьянка - режь последний огурец! И баста! Уговорив из другой бутылки всё, что и в ней оставалось - больше для того, чтоб эту самую вину отослать к чёртовой матери, взялся за телефон. В кнопочки глазом прищуренным прицелился и, попадая через раз, всё-таки заветный номерок набрал. После нескольких длинных гудков слух Стаса приласкал записанный на плёнку медовый девичий голосок: