Делл Шеннон - Неожиданная смерть

— Да, миссис…

— Мейсон, я миссис Мейсон. И вот иду я туда, и — Господи Боже! Это было ужасно. Они все лежали, и им было так плохо: моя мама называла это кровавым поносом, и их еще рвало — они лежали и стонали, бедняжки, и я вижу, им сейчас же нужен доктор, бегу домой сказать Сэму, а он — в аптеку, вызывать «скорую». Вот все, что я могу рассказать.

— Йокумы домой еще не вернулись?

— Нет, сэр. Я смотрела и попросила миссис Картер, которая живет с другой стороны, тоже смотреть — должны же они узнать про своих детишек, — но они не вернулись. Пока еще.

— Что ж, спасибо большое, — сказал Грейс. — У них есть машина?

— Да, сэр, старая такая. «Форд» или что-то в этом роде — старая черная машина.

Грейс записал на карточке телефонный номер отдела и подал ей.

— Когда Йокумы вернутся, миссис Мейсон, пожалуйста, позвоните по этому номеру и сообщите нам.

Впрочем, возможно, это вовсе и не нужно: когда Йокумы приедут и узнают, что их дети в больнице, они появятся там.

В подобных районах такие ситуации не столь уж редки или необычны. Предполагается, что дети рано должны взрослеть и заботиться о себе сами. Задержавшись по какой-либо из множества причин, Йокумы — странствующие сезонные рабочие, — вероятно, не стали бы особенно о них беспокоиться. Со временем они вернутся.

Паллисер и Грейс подошли к соседнему дому и обнаружили, что дверь не заперта. За раскрытой дверью дома миссис Мейсон они видели довольно убогую, но аккуратную и чистую гостиную: пару обитых материей кресел, тонкий старый половик, маленький переносной телевизор, кушетку цвета электрик с дешевеньким пейзажем над ней. За этой же дверью они увидели вопиющую нищету.

Всю мебель крошечной гостиной составляли заляпанный матрас на полу да пара складных стульев, на одном из которых лежало ярко-красное шерстяное женское пальто. В доме стоял отвратительный запах, и везде была неимоверная грязь.

По узкому коридору они прошли мимо спальни, тоже пустой, за исключением тюфяка на полу, в кухню. Там была допотопная газовая плита, покрытая коркой многолетней грязи, и на конфорке — большая эмалированная кастрюля. Еще в кухне стояли стол и два стула; пятна кровавой рвоты виднелись по всему полу и на крошечном заднем крыльце. Из кастрюли тоже доносился дурной запах.

— Доктор не сказал, есть ли у него образцы того, что они ели, но думаю, что нет, — их привезла «скорая», — сказал Грейс, принюхавшись и вздыхая. — Господи всемогущий. Пожалуй, следует вызвать лабораторию, пусть возьмут образцы. Это явно все, что у них было из еды, — я больше ничего не вижу.

Они поглядели. В буфетах было почти пусто: кукурузная мука, сухое молоко, сахар, нераспечатанная коробка овсяного печенья, пачка крекеров, консервированный суп. Грейс заглянул в кастрюлю:

— По-моему, кукурузная каша. Знаешь, Джон, это странно.

— То есть?

— Кочующие сельскохозяйственные рабочие, — пояснил Грейс, — следуют за урожаем. Порой приезжают в город, когда не сезон. Стоит страшный крик о том, что их эксплуатируют и мало платят, но я как-то раз слышал настоящие цифры — разговаривал с одним из них. Парень, который случайно насмерть сбил пьяного. В сущности-то, Джон, эти люди зарабатывают чертовски неплохие деньги. От двадцати долларов в день. Достаточно, чтобы жить припеваючи, когда негде собирать урожай.

— Вот как?

— Совершенно точно. Конечно, -. продолжал Грейс, оглядываясь, — они тоже бывают самые разные, верно? Большинство из них — как и везде — обычные честные граждане. А некоторые — нет. Тратят все на выпивку, одежду, азартные игры… Ладно. Надо вызвать лабораторию. Чертовы бедолаги — детишки.

Берта Хоффман, по вторникам и четвергам убиравшая в доме Мендозы, по-прежнему досадовала на миссис Спенсер. Как и всем прочим, справедливо полагала она, миссис Спенсер следует помнить о том, что она должна платить за услуги, что у нее дом и дети и миссис Спенсер задолжала ей больше двадцати долларов.

В тот день она мыла окна в гостиной миссис Мендозы, время от времени отгоняя то кошек миссис Мендозы, то эту огромную псину, которой они только что обзавелись, — Берта сама держала, как она называла, «немскую овчарку» Фрица (вот уж не стала бы заводить собаку вроде этого Седрика: расчесывай его каждый день) — и поглядывала на дом Спенсеров через дорогу. Без четверти четыре появился старший мальчишка Спенсеров, Джим, и вошел в дом. Берта бросила тряпку на газету, торопливо вытерла руки, поспешила туда и позвонила…