Валерий Карышев - Записки 'Бандитского адвоката'

На втором этаже я предъявил свое удостоверение и заполнил карточку вызова на двух моих новых клиентов: Рафика А. и Александра Солоника. Сотрудница изолятора молча взяла карточки и сверила их с записанными в картотеке данными. Красным карандашом она перечеркнула листок вызова Солоника, а это означало, что подследственный особо опасный и склонен к побегу, и тут же приписала ручкой: "Обязательно наручники! "

Час от часу не легче, я был ни жив ни мертв. Сотрудница изолятора спросила:

- Кого первого вызывать?

Как бы раздумывая, я ответил:

- Ну, давайте Рафика, а потом уже второго.

Я поднялся на четвертый этаж в указанный мне кабинет и стал ждать Рафика А. Я вызвал его первым, может быть, потому, что хотел оттянуть встречу с Александром Солоником, как-то успокоиться, подготовиться и настроиться к встрече с ним, освоиться с обстановкой.

Наконец Рафик А. вошел. Он принадлежал к какой-то бандитской группировке и обвинялся в убийстве другого бандита. Парень был не робкого десятка, лет тридцати - тридцати пяти. Злое лицо его вызывало ужас, отталкивало, а одного глаза у него вообще не было. Я заметил на его лице синяки.

Рафик А. вошел с палочкой, одетый в дорогой спортивный костюм и, молча кивнув мне, сразу же сел за стол. Он достал платок и что-то из него вытащил. Это был искусственный глаз.

- Что случилось? - спросил я у него.

- Да вот, вчера заехал в камеру и с ребятами чуть-чуть помахался (помахаться - подраться, жарг.). Они выбили мне глаз, сучары! - продолжил Рафик. - Ну ничего, я с ними еще разберусь!

От встречи с Рафиком мне вовсе не полегчало, и тревожные предчувствия перед беседой с Солоником не рассеялись.

Позже, когда удалось выпустить Рафика под залог, я случайно встретил его в Центре международной торговли. Передо мной был спокойный, респектабельный, с шиком одетый мужчина, мне даже стало смешно: у страха действительно глаза велики, и тогда я просто здорово струсил.

Рафик вручил мне свое предварительное обвинение. Я стал внимательно читать. Гражданин Раф А. находился в вечернее время в одном из ресторанов, на Тимирязевской улице, после его закрытия. Поссорившись с гражданином С., впоследствии опознанным как авторитет одной из преступных группировок, он нанес тому три ножевых ранения, после чего гражданин С. через пять часов скончался в Боткинской больнице.

Не успел я дочитать обвинение, как Рафик неожиданно спросил меня:

- А вы давно Машку видели? Когда вы ее увидите?

- Может быть, сегодня увидимся.

- Было бы очень хорошо, это важно. - И, наклонившись ко мне, прошептал на ухо: - Обязательно скажите ей, пусть встретится с Иваном (иван старший, жарг.), и узнает: Труба вор или не вор? Пусть пришлет мне постановочную маляву (малява - записка, жарг.) с разъяснением. А то я не знаю, как себя вести.

В то время в "Матросской тишине" находился вор в законе Труба, однако обитатели "Матроски" как бы разделились во мнениях: одни признавали Трубу за вора, другие отрицали. Для Рафа было крайне важно это уточнить, потому что если он, по всем воровским криминальным "понятиям", принимает самозванца за вора, то совершает тем самым прокол.

- Обязательно свяжитесь с Машкой, - повторил Раф, - пусть узнает через ребят или на старшего выйдет, но только срочно.

Ну и дела, просто уму непостижимо: человек обвиняется в серьезном преступлении - в убийстве! - и думать бы ему о своем спасении, смягчении наказания, а он волнуется, вор Труба или не вор?

Немного успокоившись, я понял, что сейчас для Рафа важно, конечно, правильно себя преподнести, утвердиться среди сокамерников, а потом уже думать о своей реабилитации.

Дверь неожиданно открылась, и вошел конвоир с листком в руках. Я узнал свой почерк.

- Солоника на допрос вы вызывали? - обратился он ко мне.

Раф вопросительно посмотрел на меня. Я поправил конвоира:

- Не на допрос, а на беседу. Я адвокат.

- Ну да, на беседу, - поправился конвоир, взглянув еще раз на листок.

- Я.

- Так вот, вы должны сначала... Не положено двоих заключенных в одном кабинете держать, поэтому... Когда вы освободитесь?

- Да мы в принципе закончили, так что вводите. А этого можно забрать. - И я показал на Рафа.

Раф кивнул мне и еще раз повторил:

- Не забудьте, о чем я просил.

Дверь открылась, и в кабинет вошел мужчина в спортивном костюме и в наручниках. Я заметил, как у Рафа округлились глаза, когда он посмотрел на наручники: в "Матросской тишине" это очень редкое явление. Я расписался, и конвоир увел Рафа.