Г Касьянов: Дом среди леса

Да, всё это так, но о том, что я свидетель сему, знает только один человек - следователь. Только он знает меня в лицо, а он, как мне показалось, человек не из болтливых. Тогда в чём дело?

Размышляя таким образом, я не терял бдительность и всё время поглядывал в ту сторону, куда отправился троллейбус со своим сопровождением. Чтобы не быть захваченным врасплох, если этому сопровождению вздумается вернуться. Поэтому не сразу обратил внимание на то, что с противоположного направления к остановке подкатила какая-то машина, осветив фарами ожидающих. Я сунулся поглубже в тень киоска. Фары погасли и я с понятным интересом вышел из-за угла.

У обочины стоял рафик. Дверца его открылась и из кабины вылез парень в курточке, высокий, с длинными руками. Больше никаких особенностей его анатомии я не разглядел. Он захлопнул дверцу и медленно пошёл на остановку.

Я оглядел стоявших рядом людей. Так: парень в джинсах и светлой рубашке, ещё один с сумкой через плечо, грузный мужчина в широченных штанах. Кто ещё? Две пожилые женщины с сумочками, парень с девушкой у края площадки...Всё.

Шофёр рафика постоял на краю остановки, подумал о чём-то и вдруг, не глядя по сторонам, медленно пошёл ко мне. Руки он чуть расставил в сторону; так легче бить без подготовки слева и справа, я хорошо это знаю. Не спеша он подошёл на убойную дистанцию и остановился.

- Закурить не найдётся? - спросил он и начал обходить меня справа, наверное, не хотел попасть под правую руку. На лице его появилась бесшабашная улыбка.

- Не курю, - угрюмо ответил я, тоже поворачиваясь вправо, чтобы не пропустить его к себе за спину.

Парень с сумкой через плечо, стоявший рядом, повернулся и внимательно смотрел, как мы маневрируем. Видимо, он знал толк в таких передвижениях. Шофёр взглянул на него и остановился.

- Извини, - сказал он, всё так же бесшабашно улыбаясь и, коротко взглянув ещё раз на парня, отошёл.

- Кореш твой? - спросил парень.

- Первый раз эту морду в глаза вижу.

- Бывает, - согласился он.

Домой я приехал около полуночи служебным автобусом Академии наук, нивесть каким путём оказавшимся на нашей остановке. А рафик так и остался стоять у обочины, пугая редких прохожих зловещей неподвижностью.

Дома, в спокойной обстановке, я пришёл к выводу, что происшедшее не следует рассматривать, как покушение на мою жизнь. Планировалось что-то другое. Например, узнать мой адрес. Или, может, припугнуть при помощи лёгких телесных повреждений. Старый метод воздействия, безотказен в отношении слабонервных.

На другой день я совершил утомительную прогулку по местным магазинам и приобрёл кое-что для пропитания. И лишь только успел разложить купленные припасы на столе, как в дверь позвонили. На пороге стояла небольшого роста худенькая женщина с поблекшим лицом - жена Григория.

- О, Тамара! - удивился и обрадовался я. - Какими судьбами? - Проходи.

Она стеснительно поулыбалась, сказала, что зашла тольько на минуту, что ехала мимо к сестре, и решила заглянуть, спросить, может, я что-нибудь знаю. Она уже где только не была, но никто ничего ей не может сказать...

Я удивился, но не очень: она вообще человек разговорчивый и может говорить долго, если её не остановить. Это профессиональное - она закончила пединститут.

- Ты вовремя приехала, - заявил я и пояснил, что собираюсь в пансионат на двадцать седьмой километр Лиственичного тракта, поэтому позже она могла бы меня не застать. Но я рад, что мы увиделись. Тут я посадил её в кресло, сел напротив и церемонно спросил, что бы ей хотелось у меня узнать. Она напряжённо посмотрела мне в глаза, отвернулась к стене и вдруг заплакала.

Вот тут я удивился всерьёз, подпрыгнул на стуле и подбежал к ней.

- Что случилось, Тамара?

- Григорий...пропал...- отвечала она, давясь и всхлипывая.

- Как это пропал? - вскричал я, холодея внутри. - Куда пропал? Да почему ты решила, что он пропал?

Вопросов было много. Не получив ни на один ответа, я поспешил на кухню за стаканом холодной воды.

Успокоившись, Тамара рассказала, что три дня назад Григорий днём, сразу после обеда к кому-то ушёл и с тех пор его нет и никто не знает, где он. Ушёл трезвый. Раньше он никогда на столько не исчезал, если ночью дома не ночует, то утром обязательно явится. Она уже обзвонила все больницы и была в морге, но его нигде нет. Может быть, я что-нибудь знаю: собирался ли он куда ехать?

- А в милицию ты ходила? - спросил я, не ответив на её вопрос.

- Нет, - она отвела глаза и помолчала. - Его наш участковый сильно не любит, ужас! У них такие отношения...Вы же знаете, ему как в рот попадёт что-нибудь, так он не остановится, пока всё не выпьет. Я его ругаю, ругаю, а пользы никакой, - она слабо махнула рукой. - Он уже привык, что его все ругают. А недавно ходила к участковому, чтобы его привлекли к принудительному лечению. Гриша обиделся. А теперь вот...- глаза её повлажнели и она опустила голову.