Марина Серова - Твои дни сочтены

– Не за что.

Студентка вернулась к подоконнику и снова уткнулась в свое чтиво, а я вошла в аудиторию и направилась к той группе, на которую мне только что указали.

– Добрый день, – поприветствовала я студентов.

Медики ответили нестройным хором, глядя на меня с любопытством. Я на всякий случай все же показала им удостоверение, повторив то же самое, что только что сказала девушке в вестибюле.

И тут в глазах одного из студентов неожиданно заметила страх. Он быстро отвернулся и поспешил уйти, явно не желая общаться. А трое других – веснушчатый парень и две девушки – смотрели на меня с интересом.

– Так ведь дело-то закрыли, – заметил парень.

– Откуда вам известно? – спросила я.

Парень смутился и, стрельнув глазами в сторону рыжеволосой красавицы, пробормотал неопределенно:

– Так говорили.

– Дело не закрыли, а временно приостановили, – соврала, не моргнув глазом, я. – Теперь расследование поручено мне, поэтому я и пришла к вам.

– Незачем, – сказала рыжая красотка. – По-моему, и так все ясно: принимала наркотики и переборщила.

Девушка с большой родинкой на лице как-то передернулась, словно хотела сказать старосте: «Говори только за себя!»

– Значит, вы считаете, что Олеся Милехина была наркоманкой, – присаживаясь на свободный стул, обратилась я к старосте. – Это ваше личное мнение или вам об этом доподлинно известно?

Рыжая дернула плечом:

– Это мое личное мнение. С виду Милехина была милой, скромной и всегда вежливой. Однако я уверена, что все это – сплошное притворство. В тихом омуте, как известно, черти водятся. Она только и имела что красивое личико, а так ничего собой не представляла, училась слабо и в институте держалась на честном слове. Может быть, наркотики придавали ей смелость и уверенность в себе.

Девушка с родинкой возмущенно подняла голову, но промолчала.

«Почему? – задумалась я. – Не хватает смелости выступить против старосты или действительно за Олесей водились кое-какие грешки?»

А парень, почесав голову, сказал:

– Вообще-то у Олеси был хороший характер. Она старалась ни с кем не ссориться, всегда была вежливой и внимательной. Но что лично меня всегда поражало – так это то, что Олеся была умным и интеллектуально развитым человеком, а училась слабо. Может, ей чего-то не хватало, раз она села на иглу?

– Значит, вы тоже считаете Олесю наркоманкой, – сделала я вывод.

– Не знаю, – честно ответил парень. – Верить не хочется, но – не знаю. Одно могу сказать точно: ничего странного в поведении Олеси мы не замечали. Мы же медики! Если бы Олеся принимала наркотики, то мы, без сомнения, увидели бы. Не знаю.

Студентка с родинкой на щеке наконец-то возмутилась:

– Василий, как ты можешь сомневаться в том, была Олеся наркоманкой или нет?! Ты же считался ее другом и знаешь ее лучше, чем кто-либо из нас!

Девушка повернулась в мою сторону и решительно заявила:

– Олеся не была наркоманкой! Никогда в этом не сомневалась и не буду сомневаться!

Василий взглянул на нее так, словно хотел что-то сказать, но промолчал. А на девушку с родинкой вместо Василия набросилась староста Аня:

– Слушаю тебя, Лика, и удивляюсь, – язвительно сказала она. – Много ли ты о Милехиной знаешь? Она была до ужаса скрытной и никогда ничего о себе не рассказывала. Мне огромных трудов стоило узнать, что ее родители в разводе и что они безнравственные люди. У таких вполне может быть дочь-наркоманка.

– На чем основывается ваше утверждение, будто родители Милехиной безнравственные люди? – спросила я у Ани.

– У них есть любовники, – безапелляционно ответила та.

– Можно подумать, ты без греха, – скептически хмыкнула Лика.

– Речь не обо мне, – парировала Аня. – А Милехина за пять лет учебы в институте ни одного праздника не отметила вместе с группой, ни разу на дискотеку не сходила.

– Это не преступление! И вообще, у Олеси не было денег ходить по дискотекам, – ответила ей Лика.

– Прямо так уж не было! – с ехидцей воскликнула Аня. – Я один раз увидела, как отец дал ей пять тысяч рублей, и попросила пятьсот взаймы, а Олеся не дала, сказала, что истратила. Я спросила, когда же это она успела, а она мне ответила, что это не мое дело. Так что, как видите, она вовсе не была такой хорошей, как ее тут некоторые изобразили.

– В отношении денег я согласна, – сказала Лика. – Я точно знаю, что отец отваливал Олесе приличные суммы, но она вечно сидела без копейки.

– Поэтому вопрос о наркотиках вполне уместен – на что еще она могла тратить? – закончила за нее мысль Аня.