Пол Бенджамин - Пропущенный мяч

— Считается, что вы с мужем очень преданы друг другу. Вас называют идеальной супружеской парой.

— Ужасно, не правда ли? — подхватила она. — Жить в бесконечном лицемерии… Наши отношения с Джорджем начали рушиться через три года после свадьбы. Мы продолжали появляться вместе на людях, делать вид, что между нами ничего не изменилось, но каждый из нас жил своей жизнью.

— Когда началась ваша связь с Бриллем?

— Примерно за два года до автомобильной катастрофы.

— Она продолжалась и после?

— Более или менее. Какое-то время мы не встречались, но это не стало окончательным разрывом. Всего лишь пауза в отношениях.

— А теперь между вами все кончено?

— Да, мы расстались примерно шесть месяцев назад. Я решила начать все заново с Джорджем. Он говорил, что очень хочет, чтобы я вернулась к нему, и я поверила. Какое-то время все было хорошо, но потом опять рухнуло. Джордж очень тяжелый человек для совместной жизни, мистер Клейн.

— Сегодня утром он сказал мне, что очень любит вас и что вы его единственная опора в этой жизни.

— Это на него похоже. Он предпочитает говорить то, что от него ожидают услышать, а не то, что думает. Он всегда был таким, но в последнее время эта черта стала еще заметнее. Мне трудно говорить об этом. Вы должны понять — я была совсем девчонкой, когда выскочила замуж за Джорджа. Мне был двадцать один год, я только что закончила колледж и считала Джорджа необыкновенным человеком. Я ничего не знала о бейсболе, не знала, что такое быть женой игрока. Когда начинался спортивный сезон, я его практически не видела. К тому же надо знать, как спортсмены обычно ведут себя во время турне. У Джорджа, как и у других, в каждом городе была любовница. Мне понадобилось несколько лет, чтобы понять это, но ему не нужна была жена. Я была только красивой вещицей, которую выставляли напоказ, я создавала ему хороший имидж. Ради этого он и просил меня вернуться. Он собрался заняться политикой, а красивая порядочная жена — хороший козырь. Также ему было важно избежать скандала, если бы наша связь с Бриллем открылась. Джордж хороший игрок не только на стадионе, но и в жизни. Он не любит рисковать.

— Не хочу показаться бестактным, но почему вы никогда не думали о разводе?

— Разумеется, думала. Мы много раз говорили об этом, но он отвечал, что скорее убьет нас обоих. И я верила ему. Джордж бывает подвержен внезапным приступам ужасной ярости. Я думаю, он так сильно подавляет свои эмоции, что в конце концов они находят выход в таких взрывах. Он свыкся с мыслью, что мы с Биллом любовники, и решил, что я могу продолжать видеться с ним при условии, что никто больше не будет знать об этом. Согласна, это извращение, но таков мой муж. Я не хочу выставлять его негодяем и монстром. Просто это человек очень сложный и тяжелый в общении. Я думаю, он любит меня по-своему, если вообще способен кого-то любить. Несмотря на все это, я отдаю себе отчет, что испытываю к нему некоторые чувства — жалость, нежность, привязанность… как это назвать?.. Мы вместе преодолели много тяжелых испытаний, и это связало нас. Но все же я всегда нуждалась в большем…

Я встал, отошел в другой конец комнаты и сел на подоконник. В растерянности я размышлял, почему она выбрала именно меня для своей исповеди. Не имело никакого смысла так откровенно рассказывать мне о своей связи с Бриллем, до этого так долго хранив ее в секрете. В то же время я был рад, что стал ее избранником для душевных излияний. Мне недоставало информации, а за эти несколько минут она открыла мне то, что я не сумел бы узнать и за неделю. Я воспринял это как знак удачи.

— Вы хороший собеседник, мистер Клейн, вы умеете слушать, — сказала она, — мне уже давно хотелось высказать кому-нибудь, что у меня на душе. — Она смущенно улыбнулась. — И этим кем-нибудь оказались вы.

— Можете называть меня Макс, — ответил я, — меня все так зовут.

Она снова улыбнулась, на этот раз теплой сердечной улыбкой, отразившейся в ее глазах.

— Если так — меня зовут Джуди.

Мы внимательно посмотрели друг на друга, как будто впервые признавшись в своей человеческой сущности. Атмосфера в конторе изменилась внезапно и неуловимо. Мы больше не были абсолютно чужими, между нами установилась душевная связь. Я продолжал смотреть ей в глаза.

— Скажите мне, — начал я, — были ли у Джорджа любовницы после катастрофы?

Она покачала головой:

— Не думаю. Во всяком случае, я ни о чем таком не слышала.

— Помимо ампутации ноги повлекла ли авария другие м-м-м… психологические изменения?