Мария Жукова-Гладкова - 12 жертв

Я уточнила, что еще говорил мой отец перед и во время аукциона.

Оказалось, что он также предложил каждому покупать только по одному стулу и вскрывать их в одиночестве, а не перед глазами собравшихся – чтобы не вызывать ненужной зависти и опять же обезопасить себя. Хотя и сказал, что может желающим предоставить топорик. Однако все согласились резать обшивку в одиночестве.

– В наших двух стульях ничего не оказалось, – сообщил угольный король.

– Только письмо вашего отца, – добавил его приятель. – Он выражает сожаление, что не покупатель этого стула стал обладателем приза.

– Я повторяю: мне не жаль потраченных денег. Я и без аукциона готов их потратить на разработку нового средства от наркомании, которое – пожалуй, впервые в истории – способно помочь людям, страдающим от какой-либо зависимости. Я знаю нескольких человек, которые с удовольствием бросят курить. То есть ваш отец все сделал правильно. Я не знаю, додумался бы сам до всего, что он сделал. Но нам просто интересно, что это за вещь?

Я пожала плечами.

– Вы можете выяснить?

– Спрошу у мамы, когда увижу в следующий раз. Не думаю, что Ольга что-то знает. Иначе это всплыло бы хоть раз.

– А другие сестры?

– Я с ними не общаюсь. И тоже не уверена, что они что-то знают. Ведь с отцом в последние годы жила только мама.

Меня попросили сообщить, когда я что-то выясню. На следующий день мы договорились с утра ехать смотреть квартиры «для баб».

Мой начальник Иван Иванович Загорулько выслушал меня с интересом.

– Что ж это такое было в вашей семье, из-за чего наследники могли бы начать драку?

Потом Иван Иванович резво вскочил из-за своего стола и схватил один из стульев, стоявших вокруг стола для переговоров, составлявшего букву «Т» с его собственным. По форме этот стул напоминал продемонстрированный мне на фотографиях.

– Что сюда может поместиться? – задумчиво произнес мой начальник, держа в руках стул.

Икона на самом деле могла. И бриллианты могли. И золото. Но насколько я поняла, это была одна «вещь».

– А если твой папаша всех надул? – вдруг посмотрел на меня Иван Иванович, ставя стул на место. – Мог он всех надуть? Кира, я с ним лично не знаком. Я о нем сужу только по его деяниям. А судя по его отношению к тебе, вообще всем дочерям, которых он за людей не считает, у меня о нем сложилось не самое лучшее мнение.

– Отношение к нам – это одно, а попытка обмануть известных в деловом мире Петербурга, богатых людей – совсем другое. Ведь люди могли на самом деле взяться за топорики и при всех вскрыть стулья.

Иван Иванович покачал головой.

– Я бы лично не стал дразнить гусей. Если вещь на самом деле ценная, то это может создать проблемы. А вещь, скорее, коллекционная и старинная. Люди не захотели вызывать зависть и не захотели создавать себе лишние проблемы. Твой отец же сказал, что наследники могли бы передраться. Соответственно новый владелец может стать мишенью для воров. Серьезных воров. А проверить двенадцать человек нереально. Влезать к ним в дома и искать неизвестно что? Кто будет связываться?

– Вообще-то у них в домах наверняка много интересного, – рассмеялась я. – А ценную вещь можно поместить в банковскую ячейку.

– Все это, конечно, так, но с двенадцатью потенциальными владельцами никто не будет связываться. И твой отец это понимал, устраивая аукцион. И они это понимают. И целью твоего отца, как я думаю, была безопасность наследников. Он все сделал правильно. Но ты жди новых приглашений от любопытных, – хохотнул Иван Иванович. – Хотя, если они по ходу дела будут покупать у нас квартиры, я готов отправлять тебя на встречи с ними с утра и до вечера.

Я тоже рассмеялась.

Но угольный король с приятелем на самом деле купили квартиры в новом загородном комплексе.

Следующий неожиданный звонок был от моего родственника, партнера отца и мужа старшей сестры, Андрея Степановича Ступникова.

– Кира, я хотел бы с вами встретиться и поговорить, – заявил родственник сразу же после того, как представился. – Вы не согласитесь со мной поужинать?

Я согласилась, не задавая по телефону никаких ненужных вопросов. Все скажет при встрече.

Мы встретились в тихом ресторанчике и пожали друг другу руки.

– Про отца уже слышали? – спросил Андрей Степанович.

Выглядел он измученным, темные круги под глазами сразу же привлекали внимание. На голове осталось мало волос, все – седые. Я не представляла, как сейчас выглядит мой отец. Но отец всегда был холеным и молодящимся, выглядел значительно моложе своих лет. Андрей Степанович выглядел старше, и создавалось такое впечатление, что он устал от всего.