Валерий Ильичёв: Управляемый хаос

– Ничего не понял. Но готов помочь. Ты где находишься? Всё, принято. Я сейчас подъеду.

Клёнов был доволен: Рында сработал всего за час, чётко выполнив задание. Вскоре Клёнов уже слушал сбивчивые объяснения вызванного из камеры Силина. Глядя на испуганное лицо фотографа, Клёнов был уверен в успехе затеянной им игры:

– Слушай, Силин, я тебя знаю мало. На вид ты человек уравновешенный и на убийство не способный. Но я должен знать: ты, действительно, жену не трогал?

– Даю честное слово. Но не знаю, как доказать. Для меня смерть Татьяны трагедия. Я чувствую себя виноватым в её гибели. Если бы из-за нелепой ссоры я не ушёл из дома, она не попала в беду. Но я её не убивал.

Полковник сделал вид, что погрузился в глубокие размышления:

«Этот бедняга искренне сожалеет о гибели жены, не зная, что его благоверная провела ночь со своим будущим палачом в гостиничном номере. Придётся пока об этом умолчать и сильнее припугнуть Силина, чтобы он по-настоящему оценил мою помощь».

И выждав паузу, Силин, наконец, прервал затянувшееся молчание:

– Я могу, конечно, помочь тебе выйти на волю. Но для этого нужно, чтобы ты сообщил сведения, важные для защиты государственных интересов. К примеру, возможно, у тебя имеется в заначке вещица, связанная с событиями в Спасопесковском переулке?

И Силина озарило:

«Хитрец Клёнов знает в моей невиновности. И позволяет следователю мытарить меня ради этой проклятой флешки. Неважно, как он о ней догадался. Да, наплевать на эту информацию, если от неё зависит моя свобода».

Молчание затянулось, и полковник начал терять терпение:

– Давай, Виталий, решайся! Не могу же я тут с тобою без пользы время терять вместо реальной борьбы с преступностью.

– Значит, я могу оправдаться, отдав вам флешку, которую мне подсунула в церкви дама в лиловом костюме? Я её просмотрел. Там ничего кроме малопонятных номеров счетов и фамилий нет. Я на всякий случай эту флешку сохранил.

– Считай, этот «всякий случай» уже наступил.

– Хорошо, я вам её передам, но только после того, как окажусь на свободе. Давайте сделаем так: вы меня отпускаете, и я через час привезу её вам на Гоголевский бульвар на то же место, где мы встречались в прошлый раз.

– Ладно, я согласен.

– И вы так легко мне в этот раз поверите?

– А куда ты, Виталик, теперь от нас денешься с неснятым обвинением в убийстве? Задумаешь скрыться, и сутки на нелегальном положении не продержишься. Да и паспорт твой пока побудет у меня. Верну в обмен на флешку. Как ни крути, а тебе придётся выполнить своё обязательство. А теперь пойдём к следователю оформлять подписку о невыезде. И давай поспешим, а то день уже клонится к вечеру.

И Силин покорно последовал за своим «благодетелем».

Покинув отдел полиции, фотограф направился к своему дому, радуясь ощущению свободы. Он не замечал как следом, умело маскируясь, за ним неотступно ведут наблюдение сыщики, посланные Клёновым. Полковник не мог рисковать успехом проводимой операции и выпустить из-под контроля владельца флешки.

Добравшись до своей квартиры, Силин с опаской открыл дверь. На миг ему показалось, что навстречу выйдет Татьяна и, как обычно, спросит, будет ли он ужинать. Но комната была пуста. Он остановился перед стоящим на серванте большим фотопортретом жены, сделанным им накануне свадьбы. Татьяна в ожидании радостного события счастливо улыбалась. Сердце сжалось от жалости, и Силин вместо прощения непроизвольно против воли повторил вопрос, заданный им недавно приютившей его медсестре:

– Ты меня примешь?

И испугавшись этой невольной оговорки, Силин направился на кухню и достал с антресоли, спрятанную среди свёртков с одеждой флешку. Стараясь не смотреть на фотографию жены, он быстро покинул квартиру. По-прежнему Силин сомневался, отпустит его полковник на свободу после того, как он отдаст ему важную улику.

В точно назначенное время Клёнов подошёл к месту встречи. Силин уже ждал его на скамейке напротив памятника автору «Тихого Дона». Заметив, как взволнованный фотограф непроизвольно поглаживает нагрудный карман куртки, полковник догадался:

«Принёс парень флешку. Теперь оборотень Буров не избежит изобличения, а опасная для экономических интересов оперативная информация будет надёжно сохранена».

Полковник протянул руку, и Силин передал ему флешку. Фотограф быстро оглянулся вокруг, опасаясь нового ареста. Но на бульваре ничего не изменилось: по-прежнему дружелюбно шелестели зелёными листьями деревья, мимо проходили люди, озабоченные будничными делами и безразличные к его с полицией отношениям.