Алина Кускова - Амурное злодеяние

– Прекратите! – закричала Василиса, разнимая девиц. – Мария этого не делала!

– Не делала?! – изумилась Королева, возвращаясь на место. – Тогда кто это сделал?

– Что, сволочи, не ждали?! – Дверь распахнулась, и на пороге сыскной конторы показалась инвалидная коляска с восседающим в ней бритоголовым больным.

– Попрошу не выражаться, – возмутилась Василькова.

Коляску с Сергеем Зайцевым толкал Вениамин Ремешков.

– Ничего не понимаю, – пробормотала Мария Мартынова, – он же умер!

Все с изумлением уставились на вошедших.

– Живее всех живых, – нагло заявил Серж и потребовал поставить его перед физиономиями собравшихся, спиной к сыщице. Ремешков выполнил просьбу.

– Вот, – сказала, указывая на Зайцева, Василиса, – причина всех бед и неприятностей.

– Я так и знала! – воскликнула Октябрина Огурцова. – Как же мы сразу не догадались! Он сам себе стукнул по голове Амуром, чтобы свалиться на коленки к Селивановой, а потом бегал из больницы и мстил ей за то, что она его отвергла! Я ее знаю, она та еще вертихвостка!

– Что? – опешила Светлана. – Кто я? Вертихвостка?! А ты, а ты… Вобла сушеная! К тому же длинная! Перезревшая груша! Ах, так ты и есть та самая груша из ресторана?! Я тебя узнала!

– Тишина в зале! – прокричала Василиса. – Вы не на базаре торгуете.

– Уймитесь, дуры! – прорычал Серж. – Василькова все знает.

– Действительно, знаю, – согласилась Василиса.

– Тогда зачем весь этот цирк с мнимыми виноватыми? – пробурчал главбух Огурцов.

– Для полноты картины, – улыбнулась Василиса, – чтобы вы не расслаблялись.

– Ну, и какая она, эта картина? – скривился Серебрянский. – Пейзаж или натюрморт?

– Я бы назвала ее любовным треугольником, – продолжила Василиса. – Только это совсем не то, о чем вы могли подумать. Это не Ростов – Мартынова – Селиванова. Это Огурцова – Зайцев – Серебрянский.

– Что вы говорите?! – всплеснула руками Октябрина. – Да я их знать не знаю!

– Согласна, – ответила Василиса, – вы действительно знать не знали Сергея Зайцева до того вечера в ресторане «Надежда». Но с художником Эдуардом Серебрянским вас связывают тесные личные отношения. Вы, Октябрина, его сегодняшняя муза. Я узнала вас по портрету, который видела в его мастерской.

– Это не портрет, – фыркнула Октябрина, – это абстракция. Ее узнать невозможно! Вместо головы – шишка, вместо рук макароны!

– Да ты такая и есть, – обрадовалась Селиванова.

– Я, хоть и не люблю подобное искусство, тем не менее вас узнала.

– Какое неуважение к мастеру, – обиделся Серебрянский и отвернулся от Октябрины. – Каждый норовит обидеть художника!

– Действительно, оставим мастера в покое. Эдуард признался, что он хорошо знает Октябрину.

– Я признался? А, ладно, если узнала… Тут скрывать нечего. Ну, давал я ей машину! А почему не дать? Я в свое время и Машеньке давал. Девочки возят мне продукты из супермаркета. А кого они на ней давят, знать не знаю и знать не хочу!

– Так это она?! – нахмурился Серж, глядя на Октябрину. – Я на нее, что ли, в «Надежде» запал?

Борщов многозначительно хмыкнул.

– Не может быть, – бормотал озадаченный Серж.

– Правильно, – подхватила Октябрина. – Этого не может быть!

– Но оно есть, и никуда от него не денешься, – возразила Василиса.

– Правосудие тебя настигнет, Огурцова! – вставила веское слово Селиванова.

– За что?! – испугался главбух Огурцов. – Что она такого сделала?! Она не могла убить Селиванову за вредность! Хотя, если она и собиралась это сделать, я ее прекрасно понимаю. Это состояние аффекта, любой суд ее оправдает.

– Ничего особенного она не сделала, – продолжила рассказывать Василиса. – Как и все обычные преступники, попыталась убрать с пути людей, которые ее раздражали. Но об этом чуть позже. Начнем с главного, со старшего Сергея Зайцева, с отца Сергея Сергеевича. – Она кивком указала на Сержа. – Как признался сын, его папенька был тот еще ходок.

– Ну, так, – хмыкнул Серж.

– Высокий, представительный мужчина, занимающий солидную должность ведущего инженера в строительном НИИ, пользовался огромным успехом у местных дам. И пользовался этим сам, изменяя своей жене налево и направо. Жена, не выдержав, подала на развод. Сергей Зайцев стал свободным. Он воспользовался личной свободой и той, что началась в стране, которую вскоре покинул. Куда уехал бывший супруг, Антонину Зайцеву мало интересовало, она рассказала сыну про непутевого отца и на этом тему закрыла. Далеко на чужбине инженеру Зайцеву пришлось нелегко. Он женился, но детьми так и не обзавелся. О своих детях он вспомнил только на смертном одре…