Алина Кускова - Фантом банановой диеты

– Я не стерва! – К ней в комнату вновь без стука ворвалась Ирина.

Она схватила Аллу за руки и стянула с весов, обе плюхнулись на постель.

– Ты должна меня понять, – горячо зашептала Ображенская, – мне угрожали бандиты, Иван, Влад… Ну, я не о нем! Что оставалось делать?! Мы же не были с тобой так близки, как сегодня!

– А мы близки? – изумилась Алла, не понимая, что за муки совести нахлынули на тетку.

– Еще бы, лапонька, – Ирина прижала ее к себе, – мы же родственники! И должны держаться друг за друга. Хочешь, я потребую от Ивана, чтобы он больше никогда не пичкал тебя бананами?! Хочешь?

– А что, – напряглась Алла, – чего хочешь ты?

– Всего ничего. – Ирина поняла, что племянница догадалась о бартере. – Скажи Ивану, что на пленке ничего крамольного не было! Если не считать тех двух придурков, а их можно не считать, потому что им все равно никто не поверит, свидетелем остаешься ты одна. Туровский же не успел ничего разглядеть?

– Не успел, – кивнула Алла, которой этот разговор начинал надоедать. – И я не успела! Ничего толком не успела разглядеть. Все разрезала на мельчайшие кусочки.

– Умница, – всхлипнула Ирина, чмокнула Аллу в воздух рядом со щекой и встала. – Мы теперь близкие родственники! Помни об этом.

«Закрыться, что ли? – тоскливо поинтересовалась Алла, глядя на дверь. Ирина была уже с обратной стороны, ее пение доносилось снизу. – Пошла к профессору», – предположила Алла.

– Вот ты где! – В комнату влетела Машка Суркова.

– Надо было закрыться, – подумала вслух Алла.

– Еще чего! – возмутилась та и принялась вертеть Аллу в разные стороны. – Где они тебя покалечили? Чем пытали? Каленым железом? Андрей Александрович говорит, это были непрофессионалы. Тебе повезло, Звонарева, профессионалы пытали бы грызунами и жабами. Вот мне покажи жабу, я сразу все расскажу. Или почти все. Ну что ты молчишь?! Рассказывай!

– А что рассказывать? – пожала плечами Алла. – Туровский обещал устроить пресс-конференцию для любопытных позже. А я намереваюсь отдыхать.

– Благими намерениями выстлана дорога в ад, – сузила хитрые глаза Машка. – Значит, сыскарь начнет конференцию. А когда? А что он на ней собирается сообщить? А помнишь, Аллочка, ты обещала сказать, что видела ночью в гостиной с картиной Ирину Аркадьевну?! Ведь ты ее видела! Я узнала по описанию. И опять же, тебя украли вместо нее! Я бы на твоем месте…

– Маша, – оборвала ее Звонарева, – обед скоро? Есть хочу. Не запеканку! Хочу мяса и колбасы.

– Здорово, – обрадовалась Суркова, – бунтуешь! Правильно делаешь!

Она погрозила кулаком в сторону кабинета профессора Ображенского.

– Ух, я бы им на твоем месте… Ладно. На обед я запекаю свинину по-французски. Тебе положу самый большой кусок, пальчики оближешь.

– Кто-то что-то сказал про обед? – В двери показалась голова Стаса Воронцова. – Отдохнула? Так я зайду! Можно?

– Нет! Нельзя! – взвизгнула Алла, схватила топик и прижала его к себе. – Я переодеваюсь!

– Тогда я загляну, – подвинула мужа Анастасия. – Привет, солнышко, мы за тебя так испугались.

Маша вздохнула, поняла, что больше не сможет поговорить наедине с Аллой, и вышла. Ее место тут же заняла Воронцова.

Анестезия принялась клясться в вечной любви и дружбе, предлагать руку помощи в совместной борьбе против противницы, упекшей ее в холодные застенки на поругание чести и достоинства. Противница, разумеется, была Ирина Ображенская, Алла это поняла, но задумалась, откуда Анестезия знает про холодные застенки.

Анестезия не стала вилять из стороны в сторону, честно призналась, что ничего не хочет от такой замечательной во всех отношениях девушки, как Алла Звонарева, кроме малости. Рассказа о том, как им удалось выбраться и что стало с бандитами.

– А если тебе что-то известно про пленку, – зашептала Анестезия на ухо, – тоже скажи.

– Откуда ты знаешь про пленку? – удивилась Алла.

– Откуда? – Анестезия немного растерялась. – Услышала! Ирина говорила с тобой. Я шла мимо и совершенно случайно услышала.

– Знаешь, Насть, – устало отмахнулась Алла, – ничего нет. Пленки нет, бандитов нет. Есть Туровский, который все расскажет.

– Нельзя держать народ в неведении! – возмутилась Воронцова.

– Это ты Андрею Александровичу скажи, – посоветовала Алла и улыбнулась. – Я сама ничего толком не поняла. Зачем меня хитили?

– Издеваешься? Ты еще об этом пожалеешь!

Воронцова вскочила и побежала к двери. У двери она остановилась и порывисто выдохнула: