Екатерина Гринева - Сердцеед, или Тысяча и одно наслаждение

– Мы выступаем за чистоту свингерских отношений, – Cерж погладил бородку. – Сейчас многие клубы проводят смешанную политику, и туда допускаются даже одиночки. Это – нарушение свингерских идеалов! Но, к сожалению, мы тоже вынуждены уступать времени. – Он бросил на меня зазывающий взгляд. – Свингерство очень полезно для женщины. Оно позволяет ей установить истинную природу своего «я», раскрепоститься и получить незабываемые ощущения. – Он уже не сводил с меня взгляда. – Свинг раскрывает ворота чувственности. Здесь очень важно доверять своим партнерам. Вы не находите?

– Нахожу.

– Ну тогда приступим! – потер он руки и встал с дивана.

Я, напротив, вжалась в кресло.

– Я… как-то не готова, – пробормотала я. – К воротам чувственности.

– Просто вы очень скованны и еще не разбудили свою сексуальность.

– Не разбудила, – согласилась я.

– Вам нужно слушать свое тело и просто довериться профессионалам. Мы вам поможем.

– Серж! – окликнула его дама. – Не пугай нашу знакомую. Делай все спокойно, не торопясь.

– Ты права. Как всегда.

– Вы сидите как-то очень напряженно, – проворковала своим чувственным голосом Вероника. – Вам нужно расслабиться, освободить голову от ненужных мыслей. Хотите, прогуляйтесь по залу, осмотритесь, там такая волнующая атмосфера, а потом возвращайтесь к нам. Мы будем вас ждать. – И она переглянулась со своим мужем. – Вы нам понравились.

– Спасибо, – пробормотала я. Мне захотелось поскорее избавиться от этой парочки, которая напоминала мне пауков, ловящих доверчивую жертву в свои сети.

Потушив сигарету в пепельнице, я покинула комнату, заверив своих новых знакомых, что скоро вернусь к ним.

Я поняла, что имела в виду Вероника Николаевна, когда советовала мне прогуляться по залу и расслабиться.

Здесь все ходили в нижнем белье, которое было дорогим и изящным. Несколько дам щеголяли в корсетах и черных чулках с подвязками. У меня возникло сильное желание развернуться и уехать домой. Но дурацкое обещание Динке – найти ее мужа и помочь разобраться в этой истории – сыграло со мной дурную шутку. Я не могла дать отбой, именно потому что обещала ей.

Когда-то один человек сказал мне, что дурацкое чувство ответственности погубит меня. Похоже, он был прав. Это воспоминание неприятно кольнуло, и я сердито мотнула головой.

– Вы куда? – мужчина лет сорока в черном облегающем костюме, что делало его похожим на Бэтмена, только без маски на лице, взял меня за руку. – Вы должны соблюдать дресс-код. Одетой тут быть нельзя.

– Да-да. Конечно.

– Раздевалки – направо, – показал он рукой, как гаишник на перекрестке.

В раздевалке никого не было, кроме одной молодой девушки. Она сидела и курила.

Узкие полированные шкафчики отдаленно напоминали детсадовские; только они были дорогими, деревянными, а не пластмассовыми, имели свои номера и запирались на ключ.

Я встала в сторонке и стала расстегивать брюки. Она смотрела на меня, и я почувствовала неловкость.

– Новенькая? – девушке было лет двадцать с небольшим. Светлые кудряшки, губки – бантиком. Она сидела, расставив ноги в туфлях на каблуках, и курила. На ней был пеньюар розового цвета, одна бретелька приспущена.

– Первый раз в первый класс.

– Это видно.

– Почему?

– Выглядишь робко, неуверенно. Про себя думаешь: туда ли я попала.

– Это точно, – со вздохом призналась я.

– А чего маешься? Сюда только по доброй воле ходят.

Выкладывать правду не хотелось, поэтому я промолчала.

– Просто так.

– Просто ничего не бывает. Замужем?

– Нет.

Она кивнула.

– Тогда понятно.

– Что понятно? – неожиданно разозлилась я.

– Да чего ты ерепенишься-то. Спросить уже нельзя.

– Нельзя, – отрезала я.

– Думаешь мужика тут найти. Ни хрена тут мужиков нет. Одни извращенцы лизоблюдные да импотенты скрытые.

– Да не ищу я мужика себе.

– А чего тогда приперлась?

– Уж больно ты любопытная.

– Ага! А делать просто нечего, вот и сую свой нос в чужие дела.

– Поздравляю. Никаких проблем. Тебе можно позавидовать черной завистью.

– Поза-ви-довать, – произнесла она с расстановкой. – Да я… – она затянулась. – Да… меня… накануне свадьбы беременную бросили. Вот, – выдохнула она. – представляешь?

– Представляю. Это надо же! Подлец какой!

– Да не он. А мамаша его. Напела черт-те что про меня. Зачем тебе провинциалка. Тебе непременно москвичка нужна. Чистенькая девочка из хорошей семьи. То да се. Вот и послушался матери. А я… – она махнула рукой. – Ладно, топай на свою вечеринку. Развлекайся. Пока-пока! – помахала она рукой и, внезапно потеряв ко мне интерес, демонстративно отвернулась.