Юрий Кларов - Станция назначения - Харьков (Розыск - 2)

воздержаться...

О том, что перстень Елагина был сделан в России

во второй половине восемнадцатого века и не имеет

никакого отношения к Калиостро, свидетельствуют также

манера исполнения и вставка. Для перстня использован

модный в высшем русском обществе того времени и

крайне редкий цейлонский водяной сапфир - драгоценный

камень, обладающий превосходным дихроизмом, т.е.

двухцветностью, способностью менять свой цвет в

зависимости от того, как и при каком освещении на

него смотришь.

Перстень был лучшим экспонатом в собрании

Довнар-Запольского и представляет значительную

художественную, историческую и денежную ценность.

Основа перстня - вырезанная на овальном водяном

сапфире весом 22 карата с четвертью гемма,

вставленная в серебряный каст с короткими овальными

крапанами. Шинка кольца - из золота, широкая,

особенно в своей верхней части. На гемме изображен

символизирующий могучую преобразующую силу масонства

Геркулес. Он вооружен палицей, на его правое плечо

наброшена шкура льва (победа над звериным царством

жестокости, страстей, страхом неведения и слепого

фанатизма). В правой руке гиганта - оливковая ветвь,

означающая мир между людьми, братскую любовь человека

к человеку, гуманность и великодушие. Над головой

Геркулеса сияет солнце, т.е. озаряющий все и вся

истинный свет учения свободных каменщиков. На

крапанах, с помощью которых гемма закреплена в

перстне, чернью изображены обычные атрибуты

масонства: циркуль, наугольник, молоток каменщика,

акация, череп со скрещенными берцовыми костями и др.

Архив Елагина хранился в архиве министерства

иностранных дел. Судьба коллекции Довнар-Запольского

неизвестна.

"КОМПЛИМЕНТ" - бонбоньерка работы ювелира

Сушкаева. Золото, перегородчатая эмаль, самоцветы.

Описывая моды середины восемнадцатого столетия,

знаток старого Петербурга и Москвы М.И.Пыляев уделяет

немало места мушкам и блохоловкам. И те и другие

пользовались тогда широкой популярностью.

Помимо своего прямого назначения ловушки для

блох являлись украшением, и некоторые были подлинными

произведениями ювелирного искусства. Их обычно носили

на груди. Они делались из золота, серебра или

слоновой кости и представляли собой небольшие трубки

со множеством дырочек. Внутрь такой трубки

ввертывался стволик, смазанный липким веществом, к

которому и приклеивались надоедливые насекомые.

Необходимой принадлежностью являлась также

бонбоньерка для мушек. Ее обязательно возили с собой

на балы, гулянья, в театр и т.д. Мушки, которые

иногда именовались "языком любви", являлись

своеобразным средством общения. С помощью тафтяных

мушек можно было кокетничать с кавалерами,

объясняться с любовником или устраивать сцену мужу.

Все зависело от размеров мушек, их формы, а главное

от того, где именно дама их наклеила на своем лице.

Так, мушка в виде звездочки на середине лба

называлась "величественной". Она означала, что

красавица не расположена сейчас к флирту и не желает

замечать своих поклонников. Мушку на виске у самого

глаза именовали "страстной", на носу - "наглой", на

верхней губе - "кокетливой". А приклеив крошечную

мушку к подбородку, дама говорила предмету своей

страсти: "Увы, я вас люблю, но это совершенно не

значит, что вы можете на что-либо рассчитывать".

Бонбоньерка работы Сушкаева - овальной формы,

внутренняя сторона крышки - зеркальце в золотой рамке

с виньетками. Внутри коробочка разделена узорчатой

перегородкой на две части: одна - для набора тафтяных

мушек, другая - для стволиков блохоловки.

Известна среди специалистов под названием

"Комплимент", так как в ее украшении самоцветами

широко использована символика драгоценных камней.

Так, крупный гиацинт в центре крышки означал, что

владелица бонбоньерки умна и бережет свою честь.

Гранат свидетельствовал о ее верности обещаниям,

аметист - о том, что она умеет обуздывать свои

страсти. Яспис заверял в скромности, а изумруд сулил

счастье.

На аукционе в Петербурге в 1884 году, когда

распродавалась коллекция Галевского, "Комплимент" был

приобретен неизвестным покупателем за двенадцать

тысяч рублей ассигнациями.

Глава шестая

При попытке к бегству...

I

После психологических вывертов Эгерт, ее вранья, истерик и надрывов Перхотин и его родственница действовали на меня успокаивающе. Я даже проникся некоторым пониманием народничества. Что ни говори, а длительное общение с интеллигенцией утомляет. Почему же не "пройтись" в народ? Для здоровья и то полезно.