Диана Бош - Забытый грех

Плановой так долго молчал, что Лямзину стало неуютно. Потом полковник мрачно сказал:

– Что-нибудь обнадеживающее есть?

– Нет.

– Плохо. Имей в виду, с сегодняшнего дня докладывать генералу о результатах расследования я обязан еженедельно.

– Стараемся, Константин Михайлович.

– Этого мало, господин подполковник, – иронично сказал Плановой. – Имей в виду, Эдуард, если не наметится положительный сдвиг, то к начальству пойдем вместе. Будешь о ходе оперативно-розыскных мероприятий рапортовать сам.

Очень часто мы желаемое принимаем за действительное и не смиряемся, даже когда реальное не соответствует воображаемому. С первого взгляда было ясно, что с Фаиной творится что-то неладное и помощи от нее ждать сейчас вряд ли можно. Когда Александра вошла в кабинет, Фаина сидела, откинувшись на спинку кресла, и смотрела перед собой. И хотя лицо ее казалось безразлично-спокойным, глаза между тем были мокры, а нос распух. Не оставалось ни малейшего сомнения: недавно она плакала.

Александра потопталась неуверенно на пороге, раздумывая, может, уйти и не лезть лишний раз человеку в душу или, наоборот, остаться и постараться подругу успокоить и отвлечь от мрачных мыслей.

Но сомнения ее разрешила сама Фаина. Она встрепенулась и приветственно помахала Александре рукой.

– Алекс, заходи. Не обращай внимания на мой внешний вид, это для меня давно норма. – Она через силу улыбнулась.

– Ты опять из-за Милены? – осторожно спросила Александра. – Фай, но два года уже прошло, надо ее отпустить…

– Нет. На этот раз ты не угадала, – невесело улыбнулась Фаина. – У меня продолжаются вялотекущие проблемы с мужем. Опять видела его с какой-то смазливой малолеткой, пожалуй, ей едва восемнадцать исполнилось. Представляешь, мужику давно за сорок, а он бесится. Совсем с ума сошел. Но давай не будем, скучно об одном и том же в который раз. Ей-богу, надоело все.

– Хм. – Александра помолчала. – Я не понимаю тебя – терпишь-то ты его ради чего? Фирма твоя, по миру ты не пойдешь. Зачем над собой издеваться?

– Может быть, я одиночества боюсь? – Фаина грустно улыбнулась.

– Но…

– Нет, – перебила она Александру, – не надо, не говори. Я знаю все, что ты скажешь: мы уже не раз обсуждали ситуацию. И то, что я еще красива и молода, и то, что все в моих руках. Не всем же быть такими сильными, как ты, Алекс. Некоторым, чтобы продолжать жить, нужно этого очень сильно захотеть. Сил жизненных у меня не осталось, не желаю ничего.

Александра помрачнела.

– Фая, и все-таки я считаю, что тебе нужно обратиться к хорошему врачу. Хочешь, я отвезу тебя к знакомому психотерапевту? Ну пожалуйста, соглашайся!

Фаина вдруг рассмеялась.

– Боль – это единственная радость, которая мне осталась. Не лишай меня ее. Только благодаря боли я понимаю, что еще жива. Ну да хватит обо мне. Давай лучше, рассказывай, чего пришла.

– Да пустяки, – отмахнулась Александра, – мои проблемы по сравнению с твоими чепуха.

– У меня не проблемы, а застарелые язвы. Давай, делись, мне полезно будет отвлечься.

Александра фыркнула:

– Да ничего веселого у меня нет, так что развлечение так себе.

И она вкратце рассказала о внезапном появлении Вадима и обо всем, что произошло дальше.

– И всего-то, – удивилась Фаина, – проблема-то в чем?

– Да как же ты не понимаешь! Мне кажется, я люблю обоих.

– Так и люби себе, кто же мешает.

Александра загрустила:

– Эх, зря я все тебе рассказала…

Фаина пожала плечами и отодвинула на край стола рисунок, который набросала быстрыми штрихами в то время, как Александра говорила. На нем черная роза падала из разжавшихся пальцев бессильно опущенной руки.

– Понимаешь, – сказала вдруг Фаина, – на самом деле у тебя проблемы никакой нет. Человек не может любить двоих, он просто иногда пребывает в безвременье. А потом время опять пойдет в старом ритме, и ты сразу разберешься – кто настоящее, а кто – прошлое.

– Да, но мне выбор нужно сделать сейчас! Вадим преследует меня, я его всячески отталкиваю, но порой мелькает мысль: надо ли? А вдруг, когда мне удастся убедить его, что все кончено, я начну об этом жалеть? Вот, а ты говоришь – проблемы нет. Есть, и еще какая. – Она горестно вздохнула. – Никто из них не будет ждать, пока я в себе разберусь. Я же копуша еще та – могу годами людям голову морочить.

– Мне кажется, ты на себя наговариваешь. Что-то я такого за тобой не припоминаю.

– Я тщательно это скрывала, – невесело усмехнулась Александра. – Что же мне делать, Фай, а? Если я так и буду между ними метаться, я вскоре ноги протяну. Но и прогнать обоих как-то досадно – было два алтына, и вдруг ни гроша.