Юлия Вознесенская - Русалка в бассейне. Новое дело графини Апраксиной

— Чем я могу быть вам полезен, господин инспектор? — спросил он, удобно и основательно усаживаясь в предложенное кресло.

Инспектор разложил перед ним пачку фотографий молодых женщин:

— Посмотрите, господин Шмидт, не попадется ли вам среди этих фотографий знакомое лицо?

Хорст Шмидт спокойно взял фотографии и стал неспешно перебирать их одну за другой. Остановился, пригляделся и уверенно сказал:

— Вот эту девушку я знаю очень хорошо. Это Наталья Беляева, она работала в моем издательстве.

— Работала в прошлом?

— Да, она уволена. Издательство мое закрыто, все сотрудники распущены, а дело я продаю.

— Когда вы уволили Наталью Беляеву?

— Месяц назад.

— Она долго работала у вас?

— Не могу вам сказать точно, но это можно будет выяснить.

— Разве не вы ее принимали на работу?

— Нет. Издательство «Анкер» досталось мне в наследство от моего погибшего в автокатастрофе сына вместе со всеми сотрудниками и авторами. Я хотел сохранить дело в память о сыне, но, увы, это оказалось мне не по силам. Возраст знаете ли…

— Вы знаете, что Наталья Беляева иностранка, русская?

— Да, она мне говорила об этом.

— У нее было разрешение на работу?

— Надо полагать, было, раз она работала официально. Но, по правде сказать, я не проверял сотрудников, перешедших ко мне от сына.

— Она была замужем?

— Это мне неизвестно. Но жила она в квартире одна.

— Почему вы так уверены в этом?

— Да потому, что иного я бы не потерпел. — Миллер и Апраксина ошеломленно уставились на Шмидта. Он пояснил: — Ведь это я сдавал ей квартиру. Сам я живу с женой в Варнгау, а четырехкомнатная квартира в Мюнхене досталась мне от сына вместе с Натальей: она занимала в ней одну маленькую комнату и вела хозяйство сына. Квартира была нужна и мне, пока было живо издательство: по делам мне приходилось иногда оставаться в Мюнхене на два-три дня, а порой нужно было принять авторов в непринужденной домашней обстановке — и я оставил все так, как было заведено у сына.

— Наталья платила вам за комнату?

— Нет, конечно. Она же следила за квартирой.

— Когда она покинула вашу квартиру?

— Месяц назад. Тогда же, когда прекратила работу у меня.

— А куда она переехала из вашей квартиры?

— Я не интересовался.

— Она работала у вас наборщицей?

— Да, она делала компьютерный набор.

— И сколько вы ей платили?

— Пять марок с листа.

— Она хорошо работала?

— Плохо. Даже очень плохо. Набирала медленно и делала массу опечаток. Мне неоднократно приходилось слышать нарекания моих авторов на то, что корректуры из-под ее рук выходили в безобразном состоянии.

— От Марго Перес тоже? — спросила Апраксина.

— О, вы знаете книги нашего ведущего автора? — Хорст Шмидт расцвел. — Это так приятно узнать — в полиции читают Марго Перес, лучшего автора издательства «Анкер»!

— Жаль, что ей теперь придется искать другое издательство! — заметила Апраксина.

— Да ну что вы! — благодушно возразил Шмидт. — Уже несколько человек выразили заинтересованность в приобретении моего издательства, и все как один интересовались, можно ли будет перезаключить контракт с писательницей Марго Перес. Если уж говорить честно, то на ее-то книгах и держалось все дело.

— Ну, поскольку за Марго Перес можно не беспокоиться, давайте вернемся к Наталье Беляевой, — сказал инспектор. — Где она сейчас находится, господин Шмидт?

— А вот этого я вам сказать не могу, поскольку не имею о том ни малейшего представления. Гм… Кстати, она как-то говорила, что намерена перебраться в Америку, так что возможно ее нет в Германии. Мы с нею хорошо простились, я дал ей значительную сумму на то время, когда она подыщет себе новую работу — две тысячи марок. Неплохое выходное пособие, согласитесь!

— Да, неплохое… И больше вы с нею не встречались?

— Нет. — Апраксина с Миллером переглянулись, но Шмидт вдруг продолжил: — Простите, нет, я ошибся! Однажды мы с нею встретились совершенно случайно на платформе электрички в Блаукирхене. Я уже почти свернул дела с издательством и как-то в субботу утром приехал из Мюнхена на электричке в Блаукирхен: там я должен был пересесть на местный поезд, чтобы ехать в Варнгау, а она ждала электричку в Мюнхен. Мы, естественно, поздоровались и немного поговорили; вот тогда-то она мне и сказала, что собирается лететь в Нью-Йорк… Да, точно, именно в Нью-Йорк! Я пожелал ей удачи на новом месте. Ну вот, собственно, и весь разговор. Я торопился — мне еще надо было до прихода поезда сделать кое-какие покупки.