М Коллинз - Медная радуга

- Уолтер докажет, что он сможет вести дело, - упрямо возразила миссис Редфорд. - Он возьмет на себя руководство. Дидра ему поможет, когда они наконец поженятся.

- Тогда это действительно возможно, - задумчиво протянул Эймс.

Тут подключился я:

- Мисс Фаллон и Уолтер скоро поженятся?

- О свадьбе будет объявлено сразу после похорон.

Когда я в первый раз беседовал с Джорджем Эймсом, он называл Дидру Фаллон "приятельницей". Эймс был, по моей оценке, очень алчным человеком, а невеста-это отнюдь не приятельница.

- Внезапное решение? - поинтересовался я.

- Нет, - сказала миссис Редфорд, - об этом, собственно, хотели объявить вчера. Об этом Дидра говорила с Джонатаном за ланчем. Уолтер с Дидрой полагают, что нужно подождать еще, но я не вижу для этого никакой убедительной причины. Мы должны примирить друг с другом смерть и жизнь.

Красивые слова, которые ничего не доказывают. Может быть, покойный Джонатан был против этой свадьбы. Об этом стоит подумать, но не здесь.

- Не было ли у Джонатана личных, частных проблем, - спросил я.

- Боже ты мой, нет, конечно, - ответила Гертруда Редфорд.

- Господи, Форчун, - вмешался Джордж Эймс, - этот Вайс пришел, чтобы завладеть деньгами, Джонатан возражал, и Вайс убил его. Тут вы ничего не измените. - Почему он обратился к Джонатану, а не к Уолтеру? поинтересовался я.

- Потому что Уолтер не мог заплатить, - раздраженно пояснил Эймс. Джонатан управлял состоянием своего брата, пока Уолтеру не исполнилось тридцать лет.

Миссис Редфорд добавила:

- Мой муж считал, что женщина не может или не должна заниматься деньгами. Кроме небольшого личного пособия для меня, всеми нашими деньгами управлял Джонатан.

- К чему вы, собственно, клоните, Форчун? - спросил Эймс. Никто из нашей семьи в то время не был даже близко от квартиры, кроме Гертруды. А она не смогла войти. У неё не было ключа. Кроме того, Джонатан к тому времени был уже мертв.

- Может быть, - ответил я. - Так же может быть, что кто-то был у него и не позволил ему открыть. И ещё могло быть, что в два часа он вообще ещё не был мертв.

Они не выглядели ни испуганными, ни виноватыми, они просто уставились на меня, не говоря ни слова.

Я попробовал прощупать почву:

- Знает ли кто-нибудь из вас некоего Пола Барона?

- Нет. . . Конечно, нет! - ответили они разом. Их незнание казалось подлинным. Я оставил эту тему.

- Где бы я мог поговорить с Уолтером? Сейчас.

- Он ушел С Дидрой. До свадьбы она живет в одном из наших бунгало, сказала миссис Редфорд. - Не думайте, что мы не хотели вам помочь, мистер Форчун, или что мы что-то скрываем. Нам просто нечем вам помочь. В настоящее время я занимаюсь исключительно тем, что залечиваю нанесенные раны. - Мы все с удовольствием лечим раны, - только и сказал я. - Благодарю за то, что вы меня приняли.

Никто из остальных, пивших свой ритуальный кофе, не бросил на меня ни единого взгляда, даже сейчас, когда я уходил. Я был чужим существом, каким-то другим видом. Они укрылись в своей крепости. Снаружи жили только странные экземпляры, которые не представляли для них никакого интереса.

Дворецкий проводил меня. Час почти прошел, я стоял на жгучем морозе в сумерках и ждал такси. Я думал о Поле Бароне и о мире, в котором живут Редфорды и который так отличен от нашего, когда услышал легкие шаги по снегу.

Я заметил узкую тень за деревьями у угла дома. Тень шепнула мне:

- Вы детектив?

- Да.

- Быстрее идите за мной, - сказала тень.

Девушка повернулась и побежала за дом. Я последовал за ней. . 7.

Тропа вела к двум маленьким бунгало за главным домом. Освещено было лишь одно. Высокая девушка вела меня именно туда.

На ней были сапоги, свободное вязанное платье и ничего больше от жгучего мороза, кроме большой красно-белой полосатой шали. Поэтому она шагала, как те одержимые, которые возглавляли когда-то крестовые походы.

Гостиная маленького бунгало была светлой и со вкусом обставленной. Она отвела меня в маленькую комнату, не дав даже бросить взгляд на дорогую мебель. В этой маленькой комнате стояла узкая кровать, стулья с твердыми спинками, два убогих комодика, такой же жалкий обеденный стол и старый письменный стол, заваленный бумагами и газетами. Монашеская келья.

- Садитесь, - сказала моя дама.

Я сел. Она заняла место за письменным столом. Теперь я смог её как следует разглядеть. Высокорослая, неуклюжая девушка лет двадцати пяти, с длинным серьезным лицом.

- Я Моргана. Вы интересуетесь смертью дяди Джонатана, не так ли?