Михаил Март - Окончательный монтаж

Кулешов остался наедине с деньгами. Дело можно было считать закрытым – бриллианты возвращены, картины найдены. И это при том, что следствие уперлось в тупик, ответы на большинство вопросов не найдены.

Полковник спустился вниз с чемоданом в руках. Степанов сидел в служебной «Волге», а машина Мамедова уже уехала. Кулешов положил чемодан в багажник и запер его. Когда он сел в машину, капитан доложил:

– У второго подъезда стоит «Форд-Фокус». Видите?

– И что?

– Минут пять назад на нем приехала Анна Гурьева. Ее сопровождает какой-то тип лет сорока. Симпатичный мужик. Меня он видел. Взгляд опера.

– Начальник Главного управления, Стас, определил смерть Гурьева как самоубийство, значит, так тому и быть. Мы люди зависимые, капитан.

– Выходит, надо все бросить? А как быть со своей совестью? Скольких преступников мы оставляем на свободе? Я даже не берусь подсчитывать.

– К концу недели ни одного не останется в живых. Они режут друг другу глотки с таким азартом, что диву даешься.

– А Скуратов? Он же замешан в деле, это очевидно.

– Тем хуже для него. Теперь он будет ходить у нас на коротком поводке, если выберется из комы и к нему вернется разум.

– И вас не интересует, кто в него стрелял?

– Пистолет найден у Игумена. Из него убит Бартошевич, и из него стреляли в Скуратова. Экспертизой это доказано. Дело закрыто, Стас.

– Я бы все же поговорил с Анной. Хотя бы для того, чтобы понять ее настроение. Она же может обратиться в прокуратуру, и ей не откажут в открытии уголовного дела. Бриллианты Алина получила, но отдаст ли она акции Анне?

– Акции конфискует банк в качестве возмещения взятого Гурьевым кредита. Впрочем… да, ты прав. Она единственная, кто остается загадкой.

– Во всяком случае, она своего мужа не убивала, у нее железное алиби. Но какова ее реакция на смерть банкира, надо проверить.

– Убедил. Пойдем.

Они поднялись на шестой этаж и позвонили в квартиру. Дверь открыла Анна. Слез не было, ее лицо, скорее, выражало злость. Черное платье говорило о том, что она в курсе произошедшего.

Хозяйка проводила стражей правопорядка в гостиную, где сидел тот самый мужчина, о котором Степанов рассказывал полковнику. Перед ним лежала груда бумаг и фотографий, он их перебирал.

Мужчина встал и представился.

– Герман Карлович Лацис. Бывший оперуполномоченный ФСБ, сейчас выполняю роль частного детектива без лицензии. Нанят в этом качестве Гурьевым, а теперь работаю на его дочь, Ирину Савельевну Гурьеву.

– Кажется, нас ждут сюрпризы, – пробормотал Кулешов. – А где его дочь?

– Дочь – это я, – сказала Анна и подала свой паспорт.

Полковник изучил его и пожал плечами.

– Зачем же вам понадобилось выдавать отца за мужа?

– Нет, это отцу понадобилось выдавать дочь за жену. Теперь, после его смерти, маскарад можно считать законченным.

Анна, а точнее, Ирина, налила себе коньяка и поставила поднос с графином и рюмками на стол.

– Угощайтесь. Коньяк хороший. Сегодняшнюю встречу будем считать неформальной, так что не ссылайтесь на погоны и служебный долг. Можете курить. Это мой отец не выносил дыма, а я курящая и правила в доме поменялись.

Она сделала несколько глотков. Кулешов налил коньяку себе и капитану. Повисла напряженная пауза. Кулешов не ждал откровений от дочери Гурьева, он понял – женщина для себя все решила и в помощи милиции не нуждалась. А что она может сделать самостоятельно? И чем ей может помочь самозваный сыщик без полномочий? Самым правильным было бы обратиться в прокуратуру, но это противоречит политике милицейского руководства. Очевидно, Ирина уже связывалась с управлением и ей объяснили, что следствие установило факт самоубийства и уголовное дело заводить никто не собирается. При таком раскладе ей незачем откровенничать с милицией, она может их выставить за дверь. Кулешова такой результат не устраивал. Он хотел знать, какими козырями обладает женщина и сколько джокеров спрятано в ее рукаве.

– Анна Гурьева была моей ровесницей, – тихо и неторопливо заговорила Ирина. – Обо мне мало кто знал. Я была против этого брака, и мы с отцом перестали видеться. Скоро его брак дал трещину, отец понял истинные намерения молодой жены. Она хотела получить его деньги и наняла для этого киллера, но отцу удалось перекупил его.

Герман подал полковнику лист бумаги.

– Это обязательство Анны перед киллером, где она обязуется поделиться с ним наследством после убийства Гурьева. Документ стал доказательством заговора. Можно провести почерковедческую экспертизу, но вряд ли в том есть необходимость.