Михаил Март - Окончательный монтаж

Герман вошел в дом, достал флакон с духами и, поставив его на окно, снял пробку. Задвинул шторы, после чего выкрутил лампочку из-под абажура. Оставалось только ждать. Он встал посреди комнаты, достал пистолет и передернул затвор. Из этого пистолета он убил фокусника.

Наконец щелкнул замок, в дверном проеме появился черный силуэт Скуратова. Комната была наполнена ароматом духов. Хозяин попытался включить свет, не получилось.

– Кто здесь? – спросил он.

Герман ответил двумя выстрелами и тут же ушел. Он был уверен, что выстрелы не смертельные. Убивать Скуратова не входило ни в чьи планы. Парень увяз по уши, у него нет шансов на оправдание.

Сколько Юлия ни старалась, к копиям, изготовленным Томилиным, она придраться не могла.

– Ты волшебник, Петя! Настоящий волшебник!

– Я старался. Посмотри обратную сторону. Я нашел метку парижского аукциона и повторил ее. Вот это было действительно трудно.

– У меня нет слов. Оригиналы пока останутся у тебя, тут самое безопасное место.

– Заходил твой приятель Сева Дербенев, принес репродукции. На столе лежат. Указал натуральные размеры оригиналов, можно подумать, я их не знаю. Просил не очень стараться. Мол, эксперты мои полотна изучать не будут. Я обещал ему сделать копии за три дня. Одна уже готова.

Юлия подошла к огромному столу.

– Черт! Гоген, Дега, Сислей… Где он их видел?

– Думаю, там, куда хочет повесить мои копии вместо оригиналов. Возможно, они висят у какого-то лоха и тот не заметит подмены.

– Ты веришь в такую удачу, Петя?

– Я же увидел у алкаша подлинник Шишкина, который теперь в твоих запасниках. Купил у него за бутылку. Он даже не помнил, откуда взялась картина, с бабкиных времен висела.

– Ну да. А Рублевской Божьей Матерью накрывали бочку с соленьями в погребе. Таких случаев один на миллион, и они не для ловкачей вроде Севы, – зло проговорила Юлия.

Бывший муж Юлии Баскаковой был бессребреником, никому никогда не завидовал, а оттого и чувствовал себя хорошо.

– Оставь Севу в покое, Юля, – мирным тоном сказал Томилин. – Всех денег не заработаешь, всех шедевров не соберешь…

– Заткнись, Петя! Оригиналы он все равно продаст мне, и за бешеные деньги. Почему он обращается к тебе через мою голову, напрямую, а ты ему помогаешь? В итоге все расходы лягут на мою шею! Это справедливо? – вышла из себя Юлия.

Петр тихо усмехнулся, попивая пиво из горлышка.

– Ты очень быстро забываешь добро, которое для тебя делают. Разве Дербень брал с тебя деньги за деловые советы? Он вас всех научил, как можно выживать в волчьей стае, мог разорить на одних советах, если бы брал мзду. Да вы ему по гроб жизни обязаны. Курицы неблагодарные…

Юлия схватила тубус с копиями и бросилась из комнаты. Раздался громкий хлопок двери и звон висящей цепочки.

– Пауки, – пробурчал Томилин.

Дина по-прежнему жила в доме Гурьева, в квартире на десятом этаже. По инструкции, данной ей Германом, девушка могла делать все что угодно, ей даже денег оставили для развлечений, но должна всегда оставаться на связи и уметь быть неузнаваемой для охранников подъезда, используя парики, очки, косынки, косметику. Она не знала, что ее фотографировали при входе и выходе из дома, за ней наблюдали, фиксируя места, где она бывала. Ничего не замечая, Дина радовалась жизни, она верила в свою звезду, верила, что ее ждет большое будущее.

Звонок Германа застал ее дома.

– Сегодня тебе предстоит разыграть небольшой спектакль, детка, – сказал он. – Одевайся и выходи, я жду у соседнего дома в черном «Форд-Фокусе».

Через десять минут девушка села в машину.

– Хочешь меня еще кому-то показать? Мне очень понравился редактор. Настоящий аристократ.

– С ним ты скоро увидишься в Сочи, там намечается крупный кастинг, съедутся представители мировых агентств, он будет проталкивать твою кандидатуру. Но сначала мы должны покончить с московскими делами. Со Скуратовым уже покончено.

Дина вздрогнула.

– Спокойно, девочка, ведь я тебя предупреждал. Ты выбрала правильный путь, поэтому жива и здорова. Такие люди, как Веня, обречены. Их терпят до поры до времени, потом от них избавляются. Так и случилось. Но я не хочу, чтобы он сгнил на даче. Его исчезновением никто не заинтересуется.

– Его убили на даче?

– Думаю, он жив. Его должна обнаружить ты, больше некому. Дверь дома открыта. Он упал у порога. А теперь подумай, как тебе туда попасть так, чтобы в дороге тебя видел кто-то из соседей.