Люда и Игорь Тимуриды - Как воспитать ниндзю

Но, зато, к счастью для меня, быстро отдернувшись и уходя от выдавливания глаз, он слетел с кровати, не рассчитав. И я, извернувшись, так же лежа, страшно, изо всех сил, ударила ему в лицо здоровой ногой.

И, теряя сознание от боли, била, била, била ногой ему в кровавую безжизненную маску лица, потеряв от боли и одурения лекарствами рассудок и соображение. И вообще даже плохо видя куда била, так все плыло.

Я даже не помнила, как, впадая в белую горячку исступления и бреда, я все наносила в пространство удары, а меня пытались остановить и успокоить ворвавшиеся мама и доктора. И как мама, сразу оценив по моей разорванной рубашке и виду, что произошло, да и бабушка лишь подтвердила это в своей истерике, приказала слугам убить эту толстую мразь, и как лекари и подбежавший отец не дали это сделать. Какой был скандал, как бабулька (старая родственница принца) каялась и молила на коленях маму, что она и понятия в помине не имела, что принц затеял... и что она не досмотрела, будучи оставленной с больной... и что он ничего не успел; и как Мари рычала и была готова убить их всех; и как родители забрали меня оттуда, уезжая, и мама плюнула открыто на замок и эту корону.

Я уже была без сознания под охраной своих китайцев, перенесенная в карету озлобленными до бешенства случившимся телохранителями и желавшими вырезать все мерзкое подлое гнездо... Но я плыла и плохо что понимала...

В Голландии была весна.

Я сидела на веранде и тоскливо смотрела, как Мари веселится.

В Англии был дождь. Но оттуда мы уехали еще три дня назад. Родители просто уехали из Англии после всего, что случилось, наплевав на расследование и Англию. К тому же, не было известно, жив ли старший принц. Быстро уехали. После того, как я его отделала, мама добавила, а китайцы собирались его кастрировать. Очень быстро уехали. Отец странно себя чувствовал – он вроде подал в отставку, ибо за ними еще и гнались. Ясное дело – отставка! По крайней мере, после того, что старший принц попытался сделать с его дочерью, работать на Англию он не собирался.

- В рубашке ты родилась! – разглядывая мои переломы, сказал китаец. – Ее даже не разорвали!

Я хмуро промолчала. Он имел в виду рубашку, а не меня.

- А вот бить больной ногой принца не надо было! – поучающе проговорил китаец. – Ты потеряла сознание и не убила его!

Мама хмуро молчала рядом.

- Ты больше не должна никогда оставаться наедине с взрослым мужчиной одна, – наконец сказала она.

Я торжественно кивнула.

- Они ужасны...

Я снова торжественно кивнула, оживившись.

- Они что-то имеют к тебе...

Теперь подозрительно оживилась моя сестра.

- Потому этого никогда не будет!!! – с угрозой закончила мама.

Я только тяжело вздохнула. Вопрос с мужчинами был болезненный.

- А телохранители мужчины? – осторожно спросила я.

- Нужны евнухи! – непреклонно сказала мама.

Вот тут то телохранители и оживились. Подозрительно оживились и побледнели, особенно китаец. Даже рука его дрогнула.

Я захихикала.

- Не волнуйтесь, не волнуйтесь... – успокоила их я. – Я не китайский император... И не садистка...

Они успокоились.

- Мы применим наркотик! – гордо сказала я. Ухмыльнувшись.

А потом захихикала, увидев, какими стали лица моих друзей, братьев, воспитателей.

- Мама сошла с ума! – успокоила их я. – Возомнила себя багдадским шейхом, который кому угодно отрежет, надо ей врача скорей!

Мама только фыркнула.

Все захихикали. Все уже понимали, что она шутила. Только китаец зачем-то закрывал то, что внизу. Но ведь он тоже понимал?

Телохранители не были слугами, а, скорее, членами семьи и соратниками.

Отец рыкнул на маму.

Но тоже запечалился.

- Теперь вам надо принимать в голову еще одну опасность... – тоскливо сказал он. – В дополнение к тому, что на нас и так свалилось!

И пояснил страшную опасность.

- Девочки уже взрослые!

- Эта опасность существовала всегда, – флегматично сказал китаец. – Но Лу, с детства окруженная не лучшими представителями общества, давно научилась давать отпор... Ей приходится это делать очень долго... К тому же у нее есть такое подозрительное явление, как телохранители...

Все опять хихикнули.

- Ой, прости Цень... И ты, Вождь... – сказала мама. – Но я просто в первый раз увидела это своими глазами...

Она сжала зубы.

- Это было ужасно! – она в ужасе опять крепко сжала зубы и даже прикрыла глаза.

- Да... – подтвердил отец. – Обычно она убивает пытавшихся насильников слишком зверски... Везде кровь! – он передернул от холода плечами.