Андрей Константинов - Птица Феникс

- Вроде бы или точно? - спросил Купцов.

- Договорились, - махнул рукой с сигаретой Зеленцов. - Точно договорились. И уже даже началось строительство... Но в один прекрасный момент Митроха заявил, что его не устраивают условия распределения прибыли. Понятна суть?

- Чего ж не понять? - сказал Петрухин.

- Людоед, конечно, ответил гражданину Митрофанову: нет, брат, это не тема для дискуссии. Через неделю после этого его и завалили...

Купцов допил сок, поставил стакан на стол и сказал:

- Любой адвокат в аналогичном случае заметит: "после этого" еще не означает "вследствие этого".

- У тебя еще есть сомнения? - спросил Петрухин.

- Нет. У меня, мужики, никаких сомнений нет... Но ведь господа руководители "Феникса" хотят за свои десять тысяч баксов получить что-нибудь более весомое, чем мое "внутреннее убеждение". Так, Костя?

Сигаретный дым сгустился до физически ощутимой плотности. Зеленцов кивнул.

- А вообще, - сказал Петрухин, - чего они хотят от нашего расследования?

- Ничего особенного, - ответил Зеленцов. - Они хотят установить заказчика. С доказательствами, разумеется... И еще они хотят конфиденциальности.

Купцов усмехнулся и сказал:

- Это понятно. Но какова конечная цель? Потерпевший стремится встретиться со своим обидчиком в трех случаях. Первый: он хочет уличить негодяя и-сдать его властям, каковые вынесут строгий, но справедливый приговор. Второй: он хочет сам свести счеты со злодеем по закону мести... И, наконец, третий вариант: терпила хочет получить денежную компенсацию за свои мытарства... Каковы мотивы твоих боссов, Костя?

- Они же бизнесмены, - ответил Зеленцов с улыбкой. Улыбка была невеселой.

- Они же бизнесмены,- повторил вслед за Костей Купцов. После паузы он попросил у Зеленцова сигарету.

- Я думал, ты не куришь, - сказал, протягивая пачку "Мальборо", Костя.

- Да я и не курю... Так, под настроение балуюсь, - машинально ответил Купцов. Думал он явно о другом. В комнате висел слоями дым, трое мужиков сидели молча.

- Значит, говоришь, бизнесмены?

- Бизнесмены...

- Барыги?

- Барыги...

- Барыга редко мечтает о мести, - сказал Купцов.

- Ну да,- отозвался Петрухин.- Он даже, может быть, и мечтает о мести, но при возможности выбора между мщением и денежкой выберет, конечно, денежку.

Купцов закашлялся и сунул только что прикуренную сигарету в переполненную пепельницу.

- Значит, - сказал он, - барыгам из "Феникса" понадобятся доказательства. Чтобы выбить из Митрохи бабки, им понадобятся веские доказательства... Да еще и конфиденциальность.

Купцов:

Барыге не нужна месть. Барыге нужны бабки. Поэтому никогда объятые пламенем камикадзе из "Феникса" не обрушатся на "Манхэттен". Серое нью-йоркское небо, пробитое башней Рокфеллер-центра... и башней "Эмпайр стейт билдинг"... и башнями Центра международной торговли, никогда не вздрогнет от клекота огненных птиц-мстителей...* Нет, они, разумеется, туда прилетят, но только для того, чтобы поклевать жемчужных зерен в закромах золотой Уолл-стрит. Любимый город может спать спокойно, подумал я... Барыге не нужна месть, барыге нужны бабки.

* Авторы вынуждены напомнить, что это "антипророчество" написано за полтора месяца до 11 сентября.

Я подумал так и разозлился на себя. Сначала я даже не понял, почему разозлился. Наверно, подумал я, из-за всех этих никчемных "нью-йоркских" ассоциаций, навеянных словом "Манхэттен"... "Памятью" о городе, в котором никогда не был. Но потом я понял, что это не так, и моя злость направлена не на то, что я "размагнитился" и думаю о черт знает чем... Нет, причина моей злости в том, что я вдруг осознал: сегодня я представляю интересы барыги... Да, да! Именно так. Получается, что я - Леонид Купцов -работаю не ради того, чтобы поднять убийство и отдать убийцу правосудию (понимаю, что звучит высокопарно и потому похабно, но все-таки, все-таки, все-таки...), а ради того, чтобы один барыга смог подоить другого, козыряя раскрытым убийством. Я подумал, что если скажу об этом Петрухе, то Митька ответит: ой, какие мы стали нравственные, блин немазаный!.. А когда ты брался за это дело - ты о чем думал?

И будет прав! Он, мой напарник Митька Петрухин, будет прав. Нечего рефлексироватъ по поводу... Когда я встал под знамена бывшего фарцовщика по прозвищу Брюнет, я, в общем-то, не имел никаких иллюзий. Меня вела ностальгия по моему ментовскому прошлому... которое я никогда не идеализировал. В нем, моем славном ментовском прошлом, тоже всего хватало: дуроломства, бюрократических загогулин, липы... Но была и работа. Честная работа по очистке города от подонков всех мастей.