Наталья Андреева - Достаточно одной таблетки

– Уже кое-что, – сказал судмедэксперт. – Печка, от которой можно плясать.

– «Медрай» – что это?

– Там же написано: сеть клиник. Обрати внимание на адрес.

– Адрес, адрес... Да это же в двух шагах отсюда! Слушай, я возьму это себе. А что по трупу?

– Убить ее мог и ребенок. Тщедушная старушка роста ниже среднего... Насчет ребенка я, конечно, погорячился, а вот подросток – вполне. И, разумеется, женщина.

– Она, похоже, хорошо знала убийцу.

– Именно. Потерпевшая подумала, что он (или она) пришел отдать долг или взять денег в долг. Посмотрела в глазок, открыла ему дверь. Дальше, возможно, была ссора. Слово за слово, и разозленный убийца принялся ее душить. Если она и сопротивлялась, то слабо. Потом он отбросил бездыханное тело и...

– Пошел в комнату, чтобы порыться в картотеке должников. Что с отпечатками?

– Если только в комнате.

– Что ж, будем дактилоскопировать всех жильцов этого дома. А также близлежащих домов. Весь микрорайон будем дактилоскопировать! Да что там! Всю Москву! Кто знает, как далеко раскинул свои щупальца спрут? Лет через сто мы его непременно найдем, убийцу. А это что? – Алексей поднял валяющуюся на полу трость. – В упаковке.

Ручка и сама трость были обернуты целлофаном.

– Новенькая, из магазина, – сказал судмедэксперт. – Дактилоскопировать невозможно.

– Она купила?

– Похоже на то. Купила и оставила под вешалкой. Но распаковать не успела. Во время возни в прихожей они задели трость, та упала.

– А если трость принес убийца? – предположил Алексей.

– Тоже вариант. В общем, думай. Ты это хорошо умеешь, – пошутил эксперт.

– А что я умею делать плохо?

– Все остальное, – сердито сказал коллега и нагнулся над трупом.

– Думаешь, мне обидно? Да ничуть! На спор, я раскрою это дело за пару дней.

– Ты, Леша, хвастун, – сердито сказал эксперт.

– Спорим?

– Не буду я с тобой спорить. Я работать буду.

– Зря, – Алексей перевел дух. Повезло! Дело сложное, он и сам так сказал Кислицкому. – Интересно, когда она в последний раз выходила из дома? Надо спросить у консьержки. Когда это случилось? – он кивнул на труп.

– Между десятью и одиннадцатью часами утра.

– А позвонили в одиннадцать... – задумчиво сказал Алексей.

Он прошел на кухню. Здесь тоже все было загажено, а на полу в ряд стояли миски с остатками еды. Хозяйка не баловала своих мопсов деликатесами, вываливала им и прокисший суп, и протухшую картошку, отчего запах в кухне стоял отвратительный. Алексея даже замутило, хотя за годы работы в розыске ему приходилось видеть всякое.

Посреди этого безобразия, нелепый в своем кремовом великолепии, среди грязных чашек и немытых тарелок на кухонном столе красовался торт.

– Это вы принесли? – спросил у появившейся в дверях Ольги Леонидов.

– Да, я. Хотела поздравить ее с Новым годом.

– Это был запланированный визит?

– Да, я всегда приходила четвертого.

– Почему?

– Новый год мы вот уже много лет встречаем дома, с семьей, – пояснила Ольга. – Первого, к вечеру, едем к родителям мужа. Второго возвращаемся. Третьего к нам обычно приходят гости, друзья семьи, четвертого с утра я мою посуду и...

– И еще одна неприятная обязанность: навещаете тетю. Потому что седьмого Рождество. Шестого вы сами идете в гости, ведь так?

– Да.

– А пятое портить не хочется.

– Поймите меня правильно...

– Я все понимаю: грязная посуда к грязной посуде, – кивнул Алексей на засаленные тарелки. – Сестра к ней приходила?

– Мама? Она болеет.

– Сколько ей?

– Шестьдесят два.

– А ваш муж? Он сюда приходил?

– О! Что вы!

– Ольга, вы святая. Или... Вам очень нужны деньги? Последняя надежда, да? Кто наследник всего этого?

– Мама.

– Это все равно, что вы. Теперь вы решите квартирный вопрос, ведь так?

– Здесь столько ремонта... – беспомощно сказала Ольга.

– Но денег в матрасе много. Вы их уже считали? – в упор спросил Алексей.

Женщина покраснела.

– Не думаю, что вы ее душили, – усмехнулся он. – Хотя я бы на вашем месте не удержался. Скажите честно: думали об этом?

– Отстаньте от меня! – Ольга села на расшатанный табурет и горько заплакала.

– Вы ведь не по тете плачете. А почему? Оля, почему?

– Отстаньте...

– Я не могу исключить вас из числа подозреваемых, – тихо сказал Алексей.

– Делайте что хотите... Мне все равно...

Он, содрогаясь от отвращения, открыл холодильник. Оттуда пахнуло плесенью и прогорклым сливочным маслом. Прямо перед Алексеем были открытые пакеты с прокисшим молоком, открытая коробочка с заплесневевшей сметаной, желтый творог, засохший сыр... Он, пересилив себя, вынул один из пакетов с молоком. За ним стояла открытая банка с... черной икрой!