Наталья Андреева - Черная кошка в темной комнате

Алексей въехал на участок и тут же увидел огромный джип, уткнувшийся чуть ли не в самое крыльцо. Машина стояла криво. «Мамонов пьян», — подумал Алексей и тяжело вздохнул. Ну, сейчас начнется! Цирк! Парад-алле! Ваш выход, Сила Игнатьевич!

Но миллионер ему навстречу не спешил.

Леонидов припарковал свою машину рядом с джипом и поднялся на крыльцо. К его удивлению, входная дверь была заперта. Стучать пришлось долго. Открывать ему не спешили. Алексей начал злиться: да что ж там такое? Сам же умолял приехать! Он ударил в дверь ногой, потом забарабанил по ней кулаками. Наконец из-за двери раздалось еле слышное:

— Кто там?

— Сила Игнатьевич, это вы?

Голос ответившего ему человека был тихим и жалким. Так не похоже на грозного и шумного Мамонова!

— Да, это я. А вы кто?

— Да Леонидов, о господи! Открывайте!

Мамонов загремел замками. Замками? «Совсем крыша поехала», — еще раз вздохнул Алексей. Наконец ему открыли. На пороге стоял бледный Мамонов. Руки у него дрожали.

— Совсем плохо, Сила Игнатьевич? — сочувственно спросил Алексей. Хозяин посторонился, и он прошел в гостиную. — Опять пере…

Он хотел сказать «перебрали», но осекся. И остолбенел. Картина, открывшаяся его взору, была ужасна. Даже видавший виды Алексей почувствовал, что ему нехорошо. По всему дому цепочкой тянулись кровавые следы. К тому же светлая обивка мебели была захватана окровавленными руками. Складывалось ощущение, что здесь зарезали человек десять. Алексей слегка растерялся. Выходит, и в самом деле труп?

На полу гостиной валялся пистолет. Одежда Мамонова была в крови. Ботинки набухли все той же кровью. Алексей невольно повторил мысль Мамонова: не может быть в одной женщине столько крови! Не на куски же он ее резал!

— Где труп? — хрипло спросил он.

— А разве он есть?

— Тогда откуда кровь?

— Что — и кровь есть?

Сила Игнатьевич растопырил пальцы и принялся их рассматривать. Потом посмотрел вниз, на свои ботинки.

— Глянь, Леонидов: есть она? Или мне только кажется?

— Да что вы ваньку валяете?!

Мамонов покачал головой.

— Я не… не валяю. Я просто не знаю. Ничего не знаю наверняка.

— Что же вы наделали, Сила Игнатьевич?!

— Я ничего не…

— Где она?

— На втором этаже.

— А ну-ка…

Отстранив хозяина, Алексей взлетел по лестнице на второй этаж. Здесь было еще ужаснее. Кровь на полу, на диване и креслах, на стенах, оклеенных светлыми обоями. Видимо, покойница обожала все белое. Он обернулся: на предпоследней ступеньке стоял растерянный Мамонов.

— Вы что — кругами возле нее ходили? — зло спросил Алексей. — Зачем?

— Хотел убедиться, что… — Сила Игнатьевич сглотнул и замолчал.

Вокруг тела Эльзы Валентиновны все было захватано и затоптано. Похоже, Сила Игнатьевич поднимался на второй этаж неоднократно. Даже на двери в спальню были кровавые отпечатки пальцев.

— Что ж вы здесь делали?!

— Я хотел убедиться, что она… Леонидов, скажи мне, она и в самом деле умерла?

— Нет. Ее убили. Застрелили.

— Не может быть!

— И проблем у вас не стало меньше, Сила Игнатьевич.

Алексей достал телефон. Сам набрал «02». Пусть местные работают. Это их епархия: московская область. Когда вызов приняли, вновь обратился к Мамонову:

— Рассказывайте, как все было.

Сила Игнатьевич, не отрываясь, смотрел на труп. Потом растерянно спросил:

— Неужели все?

— Вы хотите сказать: освободились?

— Она и в самом деле умерла? Как-то не верится.

— Да что вы заладили! Я ж вам сказал: не умерла. Ее убили. Застрелили. Из вашего пистолета. И я склоняюсь к мысли, что именно вы это сделали, Сила Игнатьевич.

— Я не… не убивал.

— Здесь полно ваших следов. Не исключено, что только ваших. Ваша одежда в крови. На пистолете ваши отпечатки пальцев. Когда вы звонили, то сказали, что пистолет у вас в руке. А если только ваши, Сила Игнатьевич?

— Я не… не убивал.

— Бывает, что убийца не помнит, как все случилось. И даже сам вызывает милицию. В моей практике такие случаи бывали. И вот так же все они твердили: «Я не убивал. Только не я». Но факты… Факты говорили обратное. И результаты экспертизы. А ваш случай особенный. Вы больны. К вам при мне же психиатра вызывали. А когда выпьете, с вами и вовсе случаются странные вещи. Вы просто не помните, как ее убили.

— Не… не помню. Я тебе честно скажу, Леонидов: не помню. Я помню только, что страстно этого хотел. Чтобы она умерла. Я все время представлял, как это происходит. Но я не хотел сам, понимаешь? Не хотел.