Наталья Андреева - Истина в вине

— Фальшивка! — сказал Таранов. А ведь он почти не смотрел на этикетку. Он смотрел на огонь в камине.

Первым делом в глаза бросается аппликация и по-французски написанный девиз. И Таранов ничего не объяснил. Отвел глаза и сказал:

— Мне так кажется.

— Когда кажется, креститься надо, — пробормотал тогда Сивко и зачем-то добавил: — Причем без комментариев.

Бутылку тут же убрали. Появилось настоящее вино, кажется бордо, и начался процесс дегустации. Тогда что же это было такое? Шутка Воронова? Не может быть, чтобы Дмитрий Александрович не знал о подделке! Воронов же отлично в этом разбирается!

Он попытался ногтем поддеть край этикетки. Поддалась. Да, ее наклеили на бутылку, довольно-таки небрежно обойдясь со старой. Возможно, что в ней и в самом деле неплохое вино, но только не то, за которое заплачено миллион евро. Значит, фальшивка!

Он аккуратно поставил бутылку на место. Значит, Воронова ограбили. И случилось это… О, Господи! Он вздрогнул. До него наконец-то дошло! Почему они все умерли. Бейлис, Таранов, Елизавет Петровна. Последнюю он, «великий сыщик», убил своими же руками. Лопух! Как же все просто!

Вышел из комнаты и задумался. И что теперь делать? Надо их найти. Воронова и Сивко. Не исключено, что драма из-за бутылки вина продолжается. Вот что значит коллекционеры!

На башню!

И вновь он несся по коридору. У лестницы на смотровую площадку перевел дух. Спокойнее. Ты можешь сделать только хуже, если поторопишься. Он прислушался: наверху голоса. Здесь, в каменном колодце, слышно все, каждое слово. Говорят двое. Воронов и Сивко. Стоят у самой двери.

Он осторожно начал подниматься по ступенькам.

— …они идут сюда.

— Пусть идут.

Это Воронов. О ком? О деревенских?

— Не боишься?

— Чего мне бояться? Стены толстые, охрана надежная.

— Не будешь же ты в них стрелять?

— Я? Конечно, не буду. Охрана будет.

— У тебя, Дмитрий, крыша поехала. — Сивко сердито.

— Я в порядке.

— Послушай, давай договоримся, а?

— Договоримся?

Он замер на площадке. Остался всего один лестничный пролет. Ситуация вроде бы под контролем. Затаиться и слушать. Итак, они вступили в переговоры. Они же бизнесмены! Стола нет, сейчас усядутся за ящик. Интересно посмотреть. А договор подпишут? Или рукопожатием ограничатся?

— Ни тебе, ни мне скандал не нужен. Люськи больше нет. Таранова и Елизавет Петровны тоже. Остались только мы с тобой. Это выгодная сделка, Дмитрий: договориться и разойтись с миром.

— Хорошо. Что ты предлагаешь?

— Согласовать наши показания. И… открыть ворота.

— Это невозможно! Ты сам видишь, что творится. Тебе отсюда все равно не выйти.

— Есть задняя калитка. Та, через которую вошла рыжая.

— Глупец! Ты думаешь, они про нее не знают? Послушай, почему ты все время смотришь на часы, Федор?

— Дай мне позвонить.

— Кому?

— Жене и детям. — Сивко раздраженно.

— Хорошо. Но сначала, как ты сказал? Надо согласовать наши показания.

— Это дело. Я слышу голос разума. Моя версия: Люську и Таранова убила Елизавет Петровна. А потом застрелилась сама.

— А чем тебя Зигмунд не устраивает?

— Твой лакей? Мелковат.

— Тогда Эстер Жановна?

— Экономка? Она же баба!

— А Лиза не баба? — Воронов с усмешкой.

— Убить их могла и женщина. Но у Елизавет Петровны был мотив. Поверь моему опыту: все пройдет гладко.

— Ну да. Ты же бывший следователь. Умеешь стряпать уголовные дела. Признайся Федор, взятки брал? Или только проституцией промышлял? Притоны крышевал?

— Кто тебе… — Сивко хрипло.

— Миша. Он тебя узнал.

— Мы никогда раньше не встречались.

— На старой фотографии. Его наставник когда-то с тобой работал. Фото в семейном архиве остались. Знаешь, как он тебя называет? «Федька — оборотень в погонах». Спокойно, не дергайся. Стоять.

«Пистолет. Воронов достал пистолет. Но в нем же нет патронов! Они у меня». — Он положил руку на карман джинсов, где лежали патроны, и сделал несколько бесшумных шагов вверх по лестнице. Остановился у самой двери, прислонившись к стене. Она была ледяная, но от напряжения он этого не чувствовал.

— Блефуешь! Он не заряжен, — хриплый смех Сивко.

— А ты попробуй. Помнишь, как я это сделал, когда мальчишка навел на меня пистолет? Единственный способ узнать, заряжен он или нет, заставить нажать на курок. Ну, давай!

— Ты знал, что пистолет не заряжен. Наверняка знал. Стал бы ты рисковать своей жизнью!

— Стал бы. Мне давно уже все равно: жить или умереть.