Наталья Андреева - Выдержка

Куда ехал я? На войну? Его бизнес приносит деньги, а я рискую жизнью из-за какого безвестного фотографа. Горю желанием отомстить за его смерть. Ну не глупо? Но мне отчего-то казалось, что все, что я сейчас делаю, очень важно. Ради этого Павел Сгорбыш поставил на кон свою жизнь. Значит, оно того стоит!

Благодаря бешеной гонке, я приехал на место раньше, чем Длинношеее. Либо он проспал, либо стоял в пробке. В нетерпении я набрал номер его мобильного телефона:

— Ты где?

— Еду.

— Где едешь?

«Тупица», — хотел добавить я, но удержался.

— Съезжаю с кольцевой.

— Опаздываешь.

— Так ведь пробки!

— Фотографии с тобой?

— Да.

— Все?

— Конечно. А деньги?

— При мне. Поторопись!

Мне не терпелось завладеть фотографиями. Теперь я буду умнее. Я с ними ни на миг не расстанусь. Как только снимки окажутся у меня в руках, я сяду в свой красный «Порше» и улечу в безвестные дали. Только меня и видели! Пусть-ка они попробуют взять штурмом особняк на Рублевке! Война так война!

Я вспомнил об оружии. А это мое упущение. Надо было подняться в кабинет отца и взять из сейфа пистолет. Но ведь сейф заперт. Ключа и шифра у меня нет. Сначала надо объяснить папе, как и что. Зачем его единственному сыну понадобилось оружие. И не худо было бы для начала обзавестись разрешением. Я решил, что на днях обязательно пойду в тир. Мне нужна практика.

Я вышел из машины и начал прохаживаться взад-вперед по обочине. Длинношеее опаздывало. Я же меж тем торопился. Мне еще надо повидать Боба и отдать ему неисправный винчестер. Винчестер . Опять оружие! Господи, что же у меня теперь за жизнь!

Место было выбрано удачно, и не нервничай я так, счел бы его живописным. За моей спиной возвышались сосны, зеленела сочная трава, вдалеке блестело око заросшего пруда. Почему я сказал на тридцатом? И ведь угадал! Красиво, а главное, почти безлюдно.

Наконец я увидел вдали желтую «букашку». У этого придурка была «Ока», да еще желтого цвета! Я думал, такого не бывает. На ее крыше противотанковым ежом торчали аж три антенны. Машина — тюнинговая до неприличия: с «кенгурятником», как у какого-нибудь джипа, обклеена надписями угрожающего содержания, а в глушителе свисток. Я оторопел. Ко мне, свистя, подъезжало желтое чудовище. Не иначе, как у него двигатель от «Мерседеса». Во всяком случае, он смело обгонял не то что «Жигули», но даже иномарки. Я подумал, что мне все это снится. Какой странный сон. Красный «Порше» и желтая «Ока» стремительно сближались, — картина, достойная кисти художника! Длинношеее меня заметил и кивнул, я помахал ему рукой: сюда!

Все, что произошло дальше, тоже напоминало сон. Но уже страшный. Он не доехал до меня каких-то десяти метров…

Джип, который Длинношеее только что так легкомысленно обошел, взял свое. Водитель надавил на газ и, обогнав «букашку», резко развернулся, перегородив ей дорогу. Казалось, он ее сейчас раздавит, этот огромный джип с тонированными (разумеется!) стеклами. Я видел, как Длинношеее, вывернув до отказа руль, кричал что-то типа: «Уйди с дороги!»

Тормоза у «Оки» точно были от «Мерседеса», потому что удара не последовало. Раздался отвратительный визг тормозов, я даже почувствовал запах гари: резина задымилась. «Ока», описав красивую дугу, уткнулась носом в кювет и замерла. Ее хвост неприлично задрался. Я увидел надпись на заднем стекле «Не обижай малыша!». Но тех, которые были в джипе, это не остановило.

Дверцы иномарки открылись, из нее выскочило трое вооруженных автоматами мужиков в черных масках и камуфляже. Водитель остался в машине. Тут же по «Оке» был открыт прицельный огонь. У Длинношеего не осталось никаких шансов, а я ничего не мог для него сделать. В считанные секунды бандиты изрешетили и «Оку», и его тощее тело. Я понял, что следующим буду я и мой «Порше».

Первая автоматная очередь взбила пыль в метре от меня. Аккуратно. Второго предупреждения не потребовалось. Я проворно заскочил в машину и показал высший пилотаж — залихватски развернулся, отчего следующая автоматная очередь легла на то место, где только что стоял мой «Порше». В лобовое стекло я видел теперь огромный черный бок джипа. Дорога назад была для меня закрыта, пришлось развернуться вновь.

Боевиков я видел много. На экране, разумеется. Я имею в виду кино. Сколько раз я, давясь от смеха, наблюдал, как пули кучно ложатся в сантиметрах от главного героя, который, согласно сценарию, должен остаться жив. И вот он совершает чудеса героизма: лихо уклоняется от пуль, а когда враги пускают в ход гранатомет, делает немыслимый кульбит и в клубах дыма и огня вылетает в окно, или сигает в море со скалы, или прыгает с крыши одного небоскреба на крышу другого и т.д. и т.п. Что-то подобное происходило сейчас и со мной, но мне было уже не до смеха.