Петр Краснов - Тамбовский волк - Лучше смерть, чем позор

- На крыше! Которые - наши! Ну, над улицами которые летают!

- Сизари?

- Да! Они прямо ко мне подлетели, и один сел на голову, как на памятник!

- А остальные?

- Я руки вытянул, и они все уселись на руки, как в цирке!

- А тебя из шланга не облили?..

- Нет! Все, кто стоял около клеток, захлопали в ладоши. И вы тоже. А одна бабушка даже перекрестилась и поклонилась мне.

- Почему?

- Она сказала, что я - Блаженный Августин!

В разговор вмешалась Веста. Она объяснила и Олежке, и Павлу, что у всех пернатых на земле есть свой библейский святой - Августин Блаженный...

- А у людей есть такой святой?

- Конечно. Их много. Но у каждого человека есть еще и свой святой. Его называют ангелом-хранителем. Они помогают людям в трудную минуту.

- А наши Ангелы нам помогут?

- Конечно, Олежка!

- Скоро?

- Скоро!

- Мам, расскажи еще про... Августина...

- Хорошо... Августин был очень добрым, честным и мудрым. Говорят, он до сих пор ходит по земле и принимает разные обличья.

- Как это?.. Разве он не умирает?

- Нет... Он превращается в разных живых существ: животных, пресмыкающихся, людей. Старушка сразу узнала, что на этот раз Августин превратился в мальчишку, такого, как ты! Вернее, в тебя! А птицы всегда знают, в кого Святой Августин превращается. Прилетают к нему и радуются. И нисколько его не боятся!

- А он только птицам помогает?

- Не только. Он, например, научил людей распознавать деревья...

- Что делать?

- Узнавать, какое дерево человеку полезно, а какое нет.

- А есть и вредные деревья?!

- Нет. Только разным людям полезны разные деревья. Раньше люди жили в деревянных домах, да?..

- Да...

- А прежде чем построить такой деревянный дом, человек выбирал себе дерево...

- Как?

- Садился под дерево, отдыхал, ел, спал. И если чувствовал себя после этого хорошо, строил из бревен таких же деревьев себе дом.

- А если плохо себя чувствовал?!

- Шел искать другое дерево - полезное для себя.

- И находил?

- Конечно. А потом он искал себе невесту, которой это дерево тоже полезно. Они женились и жили в своем доме долго и счастливо...

- Как в сказке, да?

- Да.

- А ты знаешь свое полезное дерево?

- Знаю.

- А папа?

- И папа знает!

- А я не знаю...

- И ты знаешь.

- Знаю?!

- Конечно. Помнишь мы жили все трое у тети Маши в Подмосковье?

- Помню!

- Тебе было хорошо в ее деревянном доме?

- Очень!

- А тебе, папа?

- Превосходно!

- А из какого дерева этот дом был построен, знаете?

Павел не знал, из какого дерева был построен приютивший и согревший их в неспокойные времена дом. Но сознаваться в этом перед Олежкой не хотелось. И Принц стал ворошить в памяти эпизоды, связанные с деревьями. И сразу же вспомнил, что все радостные и светлые мгновения в его жизни были связаны с сосной! Под ней так всегда легко дышалось и любилось! Павел посмотрел на слегка улыбающуюся Весту и сказал:

- Дом тети Маши был построен из сосны.

- Да... Из сосны. Я еще до этого знала, что сосна - мое дерево. Я вычислила ее в Измайловском парке во время прогулки с родителями. Мне тогда было двенадцать лет... Я, перебегая от дерева к дереву, застывала под каждым из них на некоторое время, прислонясь лопатками к коре. Когда же я встала под сосну, вокруг меня точно образовался широкий светлый столб, который сквозь крону дерева устремился прямо вверх, в небо! Дышалось легко и свободно! Тогда я впервые почувствовала, как моя душа устремляется вместе с этим световым потоком вверх, в космос. С тех пор, когда мне вдруг хотелось полетать, я находила любую сосну, прижималась к ней лопатками и... летала!..

Принц вспомнил свой первый "полет в поднебесье", когда он и Веста оказались на сеновале под крышей из сосновых досок. Тогда Павел и Веста, доверившись своим душам, стремящимся к друг другу, соединились душой и телом.

Воспоминания Павла прервал Олежка. Он, посмотрев поочередно на родителей, воскликнул:

- Значит, сосна - и мое дерево?!

- Да.

- Наверное, эта яхта тоже сосновая... Мне здесь хорошо. Только очень хочется пить...

- Олежка, а что было в твоем сне потом?

- Потом?..

- Ну, да. Когда голуби на тебя сели...

- Они подняли меня, и я полетел. Я летал с ними долго-долго... И сейчас я вижу светлый столб... Я снова лечу...

Павел положил ладонь на лоб Олежке и тяжело вздохнул.

- У него жар...

Выбравшись из кубрика, Павел оторвал от паруса кусок материи и, намочив в воде, положил Олежке на лоб. Как только повязка нагревалась, Павел снова остужал ее в воде, температуру Олежке удалось сбить. Он забылся в тревожном беспокойном сне.