Уильям Айриш - Танцующий детектив

Это его убило. А тут еще начал выпендриваться оркестр. Дюк вдруг запустил вальс, а это меня никак не устраивало. Это не совпадало с моим распорядком: в это время они всегда играли свинговое попурри. Не иначе какой-то идиот выдал спецзаказ. Под вальс гаснут все цветные фонари, вместо них загораются синие, весь зал тонет в сумерках и световые зайчики льются дождем.

С этими белыми пуговками на жилете я уже танцевала, и даже помнила вязаный галстук с незаделанными концами. У меня не было желания поднимать голову, чтобы увидеть его лицо. Чтобы прогнать дурные мысли, я мурлыкала про себя мелодию, а потом ни с того, ни с сего начали вспоминаться слова, и до меня дошло, что на эту мелодию ложится:

Рука моя онемела, поскольку этот придурок держал ее как-то странно. Я попробовала освободиться, но он только сильнее сжал мою руку и вывернул ее чуть ли не за спину.

Тысяча чертей, если мне что-то на свете мешает, так это тип с перстнем, который больно впивается в руку! А танцевать вальс он вообще не умеет. Три шага вправо, три влево, и снова, и снова… Тут он меня достал. «Давай, парень, когда же ты прыгнешь?» — вдруг раздался в моих ушах голос Джулии. Значит, и ей достался такой же…

Мороз пробежал у меня по коже, я ужасно занервничала и все время повторяла про себя: «Не поднимай глаза, а то выдашь себя…» Таращилась на этот вязаный галстук с незаделанными концами. Потом мы разошлись, он повернулся спиной ко мне, а я к нему, и мы молча двинулись в разные стороны. У нас не благодарят за танец, потому что за все заплачено.

Я досчитала до пяти и оглянулась через плечо, чтобы хоть узнать, как он выглядит. В ту же секунду оглянулся и он, и наши взгляды встретились. Мне удалось изобразить мину, означавшую, что он мне понравился, и я надеюсь станцевать еще раз.

На его физиономии, казалось, не отразилось ничего. Выглядел он не хуже, чем остальные местные придурки. Ему могло быть около сорока, возможно, сорок пять, волосы все еще густые и черные, как вороново крыло. Он задумчиво окинул меня оценивающим взглядом — и все. Но на мою завлекательную улыбочку не ответил, значит, понял, что к чему. Мы оба враз отвернулись и разошлись.

Я глянула на руку, чтобы узнать, почему она так болела. При этом изо всех сил старалась сделать все незаметно — на случай, если он все еще на меня смотрит. Как бы мельком, невзначай, я глянула вниз: на руке была синяя вмятина величиной с вишню — там, где все время давил перстень. Этого мне было достаточно, чтобы не бежать в раздевалку и не оставаться одной. Со своего места я начала сверлить взглядом Дюка. Когда он обернулся, я кивнула ему, и мы как бы случайно сошлись на мгновение у стены.

— Ты зачем играл «Беднягу мотылька»?

— Спецзаказ, — пожал плечами он.

— Слушай, ты ни на кого не показывай и не оглядывайся, но кто его заказывал?

Тут он меня и добил.

— Тот тип, что танцевал с тобой два последних танца. А зачем тебе?

Я ничего не ответила, и он сказал:

— Ах да, я понял… — Но при этом ничего не понял. — Ладно, бери, вымогательница. — Он подал мне два с половиной доллара — мою долю. Значит, этот тип отвалил ему пятерку. Дюк думал, что я хотела с него содрать. Ну что же, я взяла. Какого черта было ему объяснять? Что он мог сделать? Помочь мне мог только Ник Баллистер. Один из этих долларов я разменяла возле стойки с оршадом, чтобы иметь монеты для телефона. Потом потихоньку, благо оркестр молчал, двинулась в вестибюль. Я была уже почти у телефона, когда оркестр заиграл снова.

И в тот же миг этот тип вырос возле меня, как из-под земли. Видно, все это время держался где-то поблизости.

— Вы куда-то собрались? — спросил он.

Мне показалось, что он просек мой поход к телефону, но я не была в этом уверена. Убеждена я была в другом — в его глазах уже не было сомнений, а только мрачная решимость.

— Но я… никуда… — хрипло выдавила я. — Я к вашим услугам. — И подумала: «Если я смогу его подольше задержать здесь, может Ник наконец появится!»

Когда мы уже протолкнулись на площадку, он вдруг сказал:

— Может быть, пойдем отсюда? Что, если мы посидим немного в каком-нибудь ресторанчике?

Я пока держалась, но была перепугана, как мышь, и только вякнула:

— Раз уж я оторвала ваш купон, может дотанцуем хоть этот танец? — и наградила его самой сладкой улыбкой из моего репертуара, но без толку.