Софи Ханна: Домашняя готика

– Расскажите про Люси, – не выдержал Сэм.

– Мы не знали, что она рядом. Подкралась сзади, пока мы говорили… Ангелочек подслушивал наш разговор. Я солгал, сказал Джеральдин, будто понятия не имею, о чем говорила Эми. А потом выскочила Люси: «Эми хотела убить свою мамочку». Такая довольная собой, как всегда. Словно ждала награды. Джеральдин разозлилась. Велела Люси прекратить так мерзко себя вести, но та никак не затыкалась. Заявила, что Уна рассказала ей секрет Эми, что Эми обещала убить маму, столкнув в воду ночник, когда в следующий раз Энкарна будет принимать ванну. Уна жива только потому, что я не нашел способа до нее добраться.

Чарли кивнула:

– И вам пришлось убить Джеральдин и Люси. Потому что они знали секрет Эми, а вы должны были защитить свою дочь.

– Люси я убил бы голыми руками, но я… я беспокоился о Джеральдин, как я уже говорил. Я не хотел расстраивать ее.

– Вы извинились и ушли, – сказал Саймон. – Отправились искать наркотик, что-нибудь, что их вырубит.

– Я не смог бы убить Джеральдин, будь она… в сознании. Я не убийца, Саймон. – В глазах Хэя стояла мольба. – Я не смог бы этого сделать. Вы правы, я пошел к своему – как вы сказали? Отребью? Ужасное, унизительное слово, кстати. Вы не должны его использовать.

– Спасибо за совет.

– Я встретился с Билли. Он дал лекарство и рассказал, что делать. Когда я позже вернулся в Корн-Милл-хаус, Люси извинилась. Сказала, что все выдумала. Джеральдин уже успокоилась, была очень рада меня видеть. Глаза у нее были красные, и у Люси тоже. Обычно они не ссорились, но… Джеральдин явно на этот раз отчитала маленькую дрянь.

– Что произошло потом? – спросила Чарли.

– Ничего.

– Ничего?

Невероятный человек, подумал Саймон.

– Я приготовил всем напитки. Добавил наркотик в стаканы Джеральдин и Люси. – Хэй встретился взглядом с Саймоном. – Поверьте, я не хотел, но… Люси никогда не врала. Даже я знал это, а уж Джеральдин тем более. И она наверняка задумалась бы, а действительно ли Энкарна и Эми в Испании. – Он закашлялся. – Я бы не хотел говорить о дальнейшем, о…

– Об убийствах, – закончил Саймон.

– Потом я… потом я нашел файл с дневником в компьютере Джеральдин. Изменил имена, удалил слишком конкретные записи или фрагменты записей, где излагались подробности жизни или работы Энкарны. В итоге осталось несколько безликих кусков.

– Не таких уж безликих, – не согласился Саймон. – Там много конкретики. Например, «Вечный сон». Мать Джеральдин рассказала, что история с чашкой «Вечный сон» – чистая выдумка.

– Я был сам не свой. И наделал ошибок.

– Энкарна начала дневник только в апреле, – заметила Чарли. – Между десятым апреля и одиннадцатым мая двадцать две записи. Как правило, начинают дневник в январе.

– В апреле она узнала про парня Мишель, – объяснил Хэй. – Энкарна перепугалась, что Мишель может нас оставить. И настроение у нее окончательно испортилось. Тогда же появилась черная тетрадка.

Несколько секунд все молчали. Потом Сэм неожиданно произнес:

– Спасибо, Джонатан. Спасибо, что сказали правду.

Он чувствовал на себе неодобрительный взгляд Саймона. Это было единственное, что Сэму не нравилось в Саймоне, – тот никогда никого не жалел и не прощал.

Невероятно, но Хэй ответил:

– Спасибо вам, сержант. Всем вам. Впервые за долгое время я почувствовал себя настоящим. Вы помогли мне понять, что сначала надо стать искренним, чтобы потом стать честным. Надеюсь, у меня будет шанс когда-нибудь объяснить все Салли. Саймон?

Саймон нехотя глянул на него.

– Не забудьте самое важное из того, что я вам рассказал. Эми пыталась спасти Энкарну. Поэтому оказалась в воде. Она умерла… хорошей смертью. – На его лице медленно расползалась неуверенная улыбка. – Она умерла, спасая свою мать.

– Вы хотели видеть меня, сэр? – спросила Чарли.

Чего добивается Снеговик? В отделе убийств нет вакансий. Вместо Чарли теперь Сэм Комботекра. Ты сама этого хотела, помнишь?

– Всегда приятно тебя видеть, сержант. – Пруст провел указательным пальцем по ободку своей кружки «Лучший в мире дед». – Даже если приходится обсуждать такую пакость, как дневник Энкарны Оливар. Я правильно понимаю, что у нас в итоге три варианта этой мерзкой штуки, не считая испанского оригинала?

– Именно так, сэр.

– И варианты эти…

– Первый – подстрочник Джеральдин Бретерик, затем приглаженный перевод Джеральдин Бретерик, последний вариант – перевод моего бывшего коллеги из Кембриджа, Маноло Галана.