Софи Ханна - Домашняя готика

– Ох, да ладно тебе! Хэй не убивал Бретерика. Зачем ему это?

Гиббс пожал плечами:

– Может, ему нравится убивать людей? Четверых он уже прикончил. Было бы пять, если бы Салли Торнинг не отбилась.

– Бретерика здесь нет. Носом чую.

– Тогда где он? Куда подевался? Он же хотел следить за ходом расследования. Не мог он просто свалить и выключить телефон. Странно это.

– Ничего странного, – возразил Селлерс. – Сперва мы обвиняем в убийстве его жену, потом его самого, а потом говорим: «Прости, парень, облажались. Вы с женушкой тут ни при чем. Жаль, конечно, что она померла». Неудивительно, что он от нас не в восторге.

Гиббс быстро вышел из лаборатории и тут же вернулся со стулом. Селлерс наблюдал, как он методично заглядывает в каждый из серебристых баков.

– Ну, что в них?

– Длинные прозрачные трубки. Вроде того. И немного…

– То есть не Марк Бретерик? Мы ведь его ищем.

Покончив с цилиндрами, Гиббс принялся открывать большие деревянные ящики.

– Пусто, – вздохнул он разочарованно. – Ладно, пошли.

– Позвоню Стэпфорду и… – Селлерс прошелся взад-вперед, покрутил в воздухе мобильным телефоном. – Черт, сигнала нет.

– Так иди в офис.

Селлерс с облегчением двинулся обратно. Гиббс следовал за ним, волоча за собой стул.

– Осторожно! – крикнул вдруг Селлерс, но было уже поздно: Гиббс упал, споткнувшись обо что-то. Вцепившись в ногу, он жалобно взвыл. Из пола, рядом с красной чертой, выступал серый металлический диск основательного диаметра, почти сливавшийся с бетоном.

– Ничего не сломал? Дай посмотрю.

Гиббс не собирался разыгрывать слабака, хоть боль была адская – при падении он здорово ударился коленом о ребро металлической хрени, торчащей из пола.

– В порядке я, – проскрипел он.

Селлерс ухмыльнулся:

– Я же говорил – не надо заступать за красную линию. Здесь, кстати, телефон тоже не ловит.

– Снаружи поймает.

– Крис… И стационарный телефон не работает… Провод перерезан. – Селлерс поднял конец белого телефонного провода.

– Он был здесь. – Гиббс, морщась, встал.

– Эти ящики…

– Они пустые.

– Как думаешь, они ведь, наверное, для этих серебристых бочек? Для перевозки…

– Возможно, а что?

– Их семь, а бочек шесть.

Селлерс и Гиббс уставились друг на друга.

– Обо что я споткнулся?

– Похоже на какую-то крышку…

– Крышку?

Гиббс похромал за Селлерсом, который уже почти бежал назад, в лабораторию. Селлерс указал на дальнюю стену:

– Взгляни на этих монстров. Открываются только сверху. Их же нужно опускать, верно? Ну, чтобы засунуть то, что туда засовывают, – пластиковые трубки или какую другую хренотень? Наверняка они стоят на платформе, которая их опускает и поднимает. И потом их закрывают. Крышками!

Он быстро вернулся к торчащему из пола диску.

– Помоги!

Вдвоем они налегали на железяку изо всех сил. Тщетно.

– Давай в другую сторону, – пропыхтел Гиббс. – Гляди…

Диск медленно повернулся. Крышка оказалась тяжелой – они с трудом подняли ее и оттащили в сторону. Оба надеялись, что седьмой серебристый цилиндр пуст.

Сначала они увидели темные волосы, испачканные красным. Затем услышали звук. Дыхание. Бретерик был жив.

– Марк? Марк, это детектив Колин Селлерс. С вами все будет в порядке. Все будет хорошо. Мы вас сейчас вытащим. Марк, вы можете говорить? Можете посмотреть вверх?

Голова шевельнулась. Селлерс увидел лоб, залитый кровью. Гиббс уже выскочил наружу, вызывать помощь.

– Вот и хорошо. Говорите со мной, Марк. Не теряйте сознание, разговаривайте со мной. Только не молчите.

– Оставьте меня, – прошептал Бретерик и добавил что-то неразборчиво.

Селлерс уловил слово «покой». Бретерик судорожно вдохнул, и голова его поникла.

– Вы помогли нам. – Саймон смотрел на Джонатана Хэя через стол. – Вы сказали мне, что Джеральдин не убивала себя и Люси, что тот, кто убил их, убил также Энкарну и Эми. Зачем вы это сделали?

– Ненавижу, когда все неправильно, – ответил Хэй. – Не могу, когда что-нибудь… неверно. Я хотел помочь.

Он старался не встречаться взглядом ни с Саймоном, ни с Чарли. Вчера он был в истерике. Сегодня лицо оставалось пустым.

– То есть вы хотели, чтобы мы узнали правду?

– Нет. Нет, конечно. (Пауза.) Я был тем, кто знал все. Я был вам нужен. Я и раскрыл малую толику того, что знал. А потом запаниковал, испугался, что открыл больше, чем следовало. И постарался навести вас на ложный след… но сделал все только хуже, опять все неправильно. – Хэй удрученно покачал головой. – Вы нравились мне, Саймон. Если это имеет значение. И сейчас нравитесь.