Софи Ханна - Домашняя готика

– Джонатан Хэй? Кто это?

Она оборачивается и в полный голос кричит:

– Саймон!

Чарли ухватилась за сиденье, когда Саймон обогнал «фокус» и «лендровер», протиснувшись в узкую щель между ними и бордюром, что вызвало хор возмущенных гудков.

– Не понимаю, – сказала Чарли. – Хэй в тюрьме, так допроси его.

– А если он не сознается и вообще будет все отрицать? Я потрачу кучу времени, которого у нас нет, если мы хотим найти Марка Бретерика живым. Хэй запер Салли Торнинг в комнате и оставил ее там умирать. А если он то же самое проделал с Бретериком?

– Почему вы с Салли Торнинг так уверены, что Хэй попытается навредить Бретерику?

– Я ей верю. Она пробыла с ним дольше. Она лучше знает, как он думает.

– Но… это он убил их всех, так? И Джеральдин, и Люси, и Энкарну, и Эми?

– Да. Всех.

– Зачем? Тормози!!!

– Я не знаю.

– Что?

– Ты слышала.

– Если ты не знаешь, зачем он убивал, то откуда такая уверенность, что это сделал именно он?

– В его гардеробе нашли костюм Бретерика, а в ванной – окровавленную рубашку и пару брюк. Одежда, в которой он перерезал вены Джеральдин. И он признался.

Саймон явно играл с ней. А Чарли не желала присоединяться к его игре. Она вздрогнула, когда красному «мерседесу» пришлось резко вильнуть, чтобы избежать столкновения.

– Признался во всех четырех убийствах. Просто не объяснил, зачем это сделал.

– Но как ты узнал? До того, как Селлерс нашел костюм, до того, как появились доказательства?

– Сэм натолкнул меня на эту мысль. В Корн-Милл-хаус, когда мы нашли Энкарну и Эми Оливар. Слова, которые он произнес тогда, засели у меня в мозгу. «Семейное убийство, модель вторая». Забавное выражение, правда? Я бы сказал «убийство номер два», но никак не «модель вторая». Не знаю почему, но это выражение все крутилось и крутилось у меня в голове.

Саймон сбросил скорость до пятидесяти пяти миль в час. Разговор явно успокоил его.

– Да, у меня такое тоже случается. Помню, как в детстве крутился в голове стишок «Жил на свете человек, скрюченные ножки».

– «И гулял он целый век по скрюченной дорожке».

– Никак избавиться от него не могла. Чуть не спятила.

– И еще я не мог выбросить из головы дневник Джеральдин. С самого начала был уверен – что-то с ним не так. Я знал, что Джеральдин его не писала.

– Его написал Хэй?

– Нет, тоже не складывается. Что-то подсказывало мне, что дневник написал не убийца Джеральдин. Слишком он был… настоящий, не выдуманный. Не похож на подделку. Так все подробно, так убедительно. В нем угадывалось что-то очень личное, реальное. Я чувствовал чье-то присутствие за этим текстом. Слишком много невысказанного оставалось. Мог ли убийца создать такую иллюзию? К тому же мы узнали, что файл с дневником создали задолго до смерти Джеральдин и Люси.

– Ну и чей это дневник? – спросила Чарли.

– Энкарны Оливар. – Саймон нахмурился, увидев впереди хвост пробки. Центр Спиллинга днем в субботу – вечно одно и то же.

– Хэй сохранил, убив ее. А убив Джеральдин, набрал дневник Энкарны в ее ноутбуке… Но ты сказал, что файл на ноутбуке Джеральдин создали до ее смерти.

– Да.

– Не понимаю. – Чарли полезла в сумку за сигаретами и зажигалкой. – А предсмертную записку написала Джеральдин?

– Ага. – Саймон нетерпеливо постукивал по рулю.

– Все равно не понимаю. Какая связь всего этого со словами Сэма «Семейное убийство, модель вторая»? Саймон! – Чарли щелкнула пальцами у него перед лицом.

– Помнишь Уильяма Маркса? «Человек по имени Уильям Маркс, возможно, собирается разрушить мою жизнь»? Но мы не смогли найти ни одного Уильяма Маркса в жизни Джеральдин Бретерик…

– Потому что это не дневник Джеральдин, – нетерпеливо перебила Чарли. – Уильяма Маркса знала Энкарна Оливар.

– Нет. Не существует никакого Уильяма Маркса.

– Что?

– Найти и заменить. «Маркс» – это не только имя, но и слово.

– Поможет, если я начну умолять? – Чарли закурила. Вроде пробка рассасывается.

– Вообрази, что у тебя есть дневник Энкарны Оливар на компьютере Джеральдин Бретерик. Ты хочешь, чтобы все поверили, будто это дневник Джеральдин. В нем полно жалоб и недовольства – как раз того, что поможет поверить в версию самоубийства Джеральдин. Но жалоб на Марка и Люси там ведь нет, правильно?

– Конечно. Энкарна жаловалась бы… на Джонатана и Эми. Господи! – Чарли наконец поняла.

– Имена надо было изменить. Легче легкого. Любой идиот сделает это нажатием пары кнопок.