И Кубатько - В Синг-Синге все спокойно

"Расселу звонит Долорес, от неё он узнает, что она ждет через четыре месяца ребенка.

Рассел звонит Эйлин и просит её, чтобы Смитти проинформировала Монте о явке на совещание сегодня вечером..." и т. д.

Такого рода записи телефонных разговоров скучны, но исчерпывающи: в картотеку ФБР заносятся даже самые невинные вещи. И не зря, ведь такое количество данных необходимо для анализа и контроля над мировоззрениями общественности.

Из штаб-квартиры в Вашингтоне со стабильной регулярностью поступают указания относительно вербовки новых информаторов. Для работы, например, в негритянском гетто в 1971 году была установлена норма: каждый джи-мен обязан иметь 10 платных шпиков. ФБР дает своим отделениям тщательно разработанные указания по подбору этих информаторов. Прежде всего пристально изучается прошлое "кандидата", для чего необходимо ответить на 170 вопросов. Информатор обязан поставлять сведения "своему" джи-мену минимум каждые две недели. Важные сообщения немедленно передаются по телетайпу в штаб-квартиру. Все остальные сведения сначала заносятся в досье, и сотрудник ФБР обязан обобщать их раз в месяц в малом и раз в четыре месяца в большом докладе.

Однако найти такое количество людей, готовых стать доносчиками, дело не всегда легкое. Поэтому некоторые сотрудники местных отделений предпочитают вести работу на бумаге. Так, джи-мен Боб Уэлл и многие его коллеги весьма упростили себе дело: они брали телефонную книгу, выписывали оттуда фамилии, сочиняли для каждого абонента его прошлое и ежемесячно, глядя в потолок, сочиняли доклады для штаб-квартиры. И долгое время им все сходило с рук.

Чтобы положить этому конец, обеспечить себя информаторами и сделать слежку тотальной, ФБР стало использовать в качестве источников информации целые учреждения. В одной только Филадельфии к началу 1971 года было создано 312 пунктов сбора информации. В поисках информации джи-мены регулярно появляются в банках, аэропортах, колледжах и отелях, в расположении воинских частей, в правительственных учреждениях и полицейских участках, на радиостанциях и в редакциях.

В Рочестере (штат Нью-Йорк), где насчитывается почти 20 тысяч бойскаутов, ФБР, играя на юношеском стремлении к самоутверждению, сумело почти всех их сделать своими информаторами. Подростки получили соответствующие удостоверения и доступ не только в ФБР. Они могли сообщать обо всех увиденных или услышанных ими подозрительных вещах в любые органы: полицию штата, канцелярию шерифа, пожарную команду, береговую охрану или штаб гражданской обороны. Бойскауты должны были обращать внимание и на уголовные проступки, а особенно следить за "необычным оживлением или его отсутствием в квартирах соседей".

Огромное влияние федеральной криминальной службы зиждется в первую очередь на тотальном контроле и, в том числе, контроле над мировоззрением, на "системе официального пожизненного надзора за каждым гражданином в Америке", как писал журнал "United States news and World report". В том же ранге находятся шантаж, провокации, интриги, жестокость.

Личные амбиции Дж. Эдгара Гувера, стремившегося к полноте власти ФБР, почти идеально совпадали с целями и желаниями господствующей империалистической системы. "Мистер ФБР", как его называли, получил благодаря этому доступ в сокровенный алтарь храма власти, и многие высокие представители её сами часто пасовали перед всесилием Гувера.

В Вашингтоне редко раздавались голоса, критикующие деятельность Гувера, который повсюду имел свои глаза и уши. А когда подобные выступления все же имели место, шеф ФБР реагировал на них своеобразной ритуальной церемонией: он звонил соответствующему политику и просил его зайти. Когда тот приходил, Гувер обычно восседал за своим письменным столом, заваленным папками с делами.

"Я слышал, - говорил он после краткого приветствия, - что вы чем-то обеспокоены. Поверьте, для этого нет никаких оснований. Поглядите! Передо мной на столе ваше досье. С ним ничего не случится, никто к нему доступа не получит. У меня оно как в банке".

Подобные беседы достигали своей цели: каждый предпочитал не связываться, чтобы не стали достоянием гласности какие-либо неприятные детали из его личной биографии.

"Штаб-квартира ФБР - самая большая куча дерьма, которая когда-либо существовала", - писал по этому поводу журналист Уэстбрук Педжлер, особенно имея в виду "Центральный архив". Здесь почти в 10 тысячах регистрационных шкафов лежат важнейшие досье. Материал их дополняется микрофильмами, хранящимися ещё в 5 тысячах шкафов. Как считают специалисты, данные собраны почти на половину граждан США. Уэстбрук Педжлер сообщал, что ФБР, стремясь пополнить свое досье, вторгается даже в самые интимные сферы личной жизни.