Татьяна Александрова - Порою жизнь как детектив

— Знаешь, мне что-то страшно…

— А что страшного?

— А вдруг нас все-таки поймают?

— Никто нас не поймает. Ты пойми, это такой шанс! Все наши проблемы кончатся. Уедем, будем жить, как люди. Свой дом, свои машины… да много чего еще на такие деньжищи можно себе позволить. И ты не будешь по ночам в этом долбаном ресторане посуду мыть.

— Хорошо, конечно…но я все равно боюсь!

— Ну, чего ты боишься? Девчонка эта — шанс, который выпадает один раз в сто лет. Ее никто не знает, она тоже никого здесь не знает. Денег у нее нет, так что мотив — налицо.

— А вдруг, если что, поверят ей, а не нам?

— Ну, подумай сама — мы их много лет знаем, с тобой они всегда в отличных отношениях, даже в гости тебя приглашали. Вы прямо друзья, можно сказать. На тебя никогда не подумают.

— А на тебя?

— А я полжизни здесь, работаю. Честно. Меня все знают. Нет, на меня тоже не подумают. Да и пока с ней разберутся, я уже далеко буду.

— Ты?!

— Ну, мы, конечно!

— А как с твоим паспортом?

— Да, с паспортом загвоздка… ты же знаешь, его через Штаты отправили, а там почему-то задержали. Тут одно из двух — или дождаться его получения, или с просроченным рвануть.

— Как — с просроченным? Не выпустят же, будут разбираться.

— Есть умельцы — все сделают, как надо.

— Так что же не сделал еще?

— Думал — еще успеем тот, настоящий получить, а тут такой шанс. Да и там не бесплатно работают. А с деньгами… сама понимаешь.

— Поменьше по девкам бегал бы — денег больше оставалось бы.

— Ну, хватит, завелась. А ты что такая пугливая стала? Ты же сама мне все это предложила.

— А теперь и не рада.

— Да брось, подумай, как все будет чудесно — дочке твоей денег отвалим. Будет счастлива, замуж выйдет, а то без приданого так и не возьмут. Что морщишься? Надеюсь, ты ей ничего не говорила?

— Конечно, ничего.

— Ну и умница. Не дрейфь! Главное — все тихо сделать. Ты коды помнишь?

— У меня все записано.

— Здорово у тебя получилось! А как ты узнала? Не помню…

— Да в Москве еще. Они при мне сколько раз набирали, не прятались, когда деньги снимали.

— А сколько наличными, не знаешь?

— Не знаю, но думаю — прилично. Они все время при себе все носят, сейфам не доверяют. Даже купаются порознь. Один купается, другой сторожит.

Посмеялись.

— Но карточка платиновая.

— Настройся, завтра очень важный день. Может, самый важный в жизни.

— Слушай, а может, не завтра, а попозже?

— Как попозже? Чего тянуть? Надо, пока она не очухалась, не осмотрелась.

Помолчали.

— Все же их жалко…

— Ну и чего тут жалеть? Они жизнь хорошую прожили, безбедную. Теперь наша очередь. И потом — они тебе не родственники. И вспомни, какие скупердяи. Денег куча, а все норовят подешевле да на дармовщинку. А тебе, помнишь, на День рождения — на юбилей! — безделушку деревянную подарили!

— Все-таки оттого, что они приезжают, нам выгода.

— Выгода — это когда много, а это — копейки.

— То-то ты за такие копейки горбатишься.

— Не зли меня, не начинай!

— Ну, не сердись!

— А ты не попрекай. Нашла бы себе богатого!

— Так зачем мне богатый…

— Действительно, завтра вместе разбогатеем.

— Ладно, надо идти.

— Разбудишь меня?

— Да, конечно, в четыре. Поцелуй меня…

— Вот список номеров, которые тебе сегодня надо убрать, — прервала Ирины мысли Галя. Выглядела она неважно — под глазами темные круги, лицо какое-то бледное.

— Галя, ты что, плохо себя чувствуешь?

— Нет, нормально. Голова немного болит… пройдет. Да, я сегодня поздно вернусь. Ужинай без меня.

— Ну, как ты сегодня?

— Лучше. Только спать почему-то все время хочется.

— Это все-таки перемена климата.

— Или воздух совершенно другой. Кислорода слишком много.

— Нет, кислорода много не бывает. Ты подумай, как сейчас в Москве, — дождь, слякоть.

— Да, я знаю, вчера Ане звонила. Говорит, кошмарная погода.

— А как ты звонила? С мобильного? Это же так дорого! Соня, ведь есть карточка, я специально карточку купил, чтоб дешевле было. Так никаких денег не хватит!

— Миша, не сердись. Ты ушел, а мне так захотелось позвонить… ну, улыбнись. Пожалуйста.

— Ты знаешь, я что-то своего Сережу вспомнил.

— Чего вдруг?

— Да не вдруг. Он ведь теперь совсем взрослый парень. А контактов никаких.

— Тут-то ты не виноват. Это она тебе запретила с ребенком видеться.

— Ее тоже можно понять — я ушел из семьи, бросил их, можно сказать. Как тут реагировать? Ты бы тоже так поступила.

— Не знаю, не была в такой ситуации. И потом, бросают женщину, а не ребенка. Ты ведь хотел им помогать. Я помню.