Наталья Андреева - Эскорт

— Я и есть милиция, — сказал он девушке.

— Так это вы?! Вы из уголовного розыска?! Девушка говорила громко, на них уже стали оглядываться. Сергей Павлович сурово сказал «пройдемте» и повел Наташу к своей машине. Она бьша послушна, как маленькая девочка, а при виде стареньких «Жигулей» испуганно спросила:

— Ой, а они поедут?

— Полетят, — буркнул Сергей Павлович. — Не всем же на «Пассатах» разъезжать. Садитесь.

Наташа села на заднее сиденье вместе с лейтенантом Попугайчиком.

— Ну и куда вас везти? — спросил майор. — В тюрьму?

— В тюрьму? Так сразу? А что я такого сделала? — растерялась Наташа.

— Полгода жили по чужому паспорту. Это, милая моя, статья. К тому же скрылись с места происшествия, в милицию не заявили. Сбежали, уехали на юг. Вас мать ищет. Извелась вся. Девушка, ну как же так можно? И еще спрашиваете, что вы такого сделали?

Наташа всхлипнула.

— Разве мама в Москве?

— У убитой был паспорт на имя Натальи Беловой, — сердито сказал майор. — Как вы думаете, кого на опознание вызвали? Поэтому прежде чем в тюрьму ехать, я вас родительнице предъявлю.

Сергей Павлович завел «Жигули». Девушка все никак не могла успокоиться. Теперь она плакала навзрыд.

— Давайте я вам мороженое куплю? — предложил лейтенант Попугайчик.

Наташа кивнула.

Сергей Павлович остановил машину возле киоска, где лейтенант купил три брикета мороженого. Один протянул девушке, другой — начальнику.

— Я за рулем, — буркнул Волнистый. А про себя выругался: «Тьфу ты. Ну честное слово, зоопарк!»

На заднем сиденье Наталья Белова и лейтенант Попугайчик ели эскимо в шоколаде…

Увидев живую, здоровую Наташу, Елена Васильевна от счастья расплакалась. А Людмила Васильевна вздохнула с облегчением. Сама Наташа говорила что‑то про безумную любовь, море, юг, чужую квартиру и пустую дачу, не умолкая ни на секунду. Сергей Павлович переждал — какое‑то время, потом обратился к Елене Васильевне:

— Убедились, мамаша, что дочка ваша жива? Теперь с ней я буду говорить. А праздновать пока подождем.

— Мама, меня в тюрьму хотят посадить! — вцепилась в Елену Васильевну Наташа.

— Выпороть тебя надо, — сказала Белова‑старшая. — Ты уж расскажи все как есть. А мы все за тебя попросим.

Похоже, никто из Беловых не понимал всей серьезности положения девушки. Да и сама Наташа до конца не осознавала, что стала соучастницей преступления. Разве что срок условно дадут. С другой стороны, нужен заявитель. Чтобы обвинить девушку в подделке паспортов. Майор все еще пребывал в сомнении. Ну что делать с девчонкой?

Сергей Павлович завел ее в маленькую кухню. Девушка начала рассказ издалека.

— Сначала мы с Викой ездили на собеседования в разных группах. Нам не везло. Месяц бесполезных ожиданий, деньги заканчивались, и мы уже готовы были вернуться обратно. В основном на собеседования возили, конечно, меня. Замужние девушки не требовались в секретари. Но в тот день позвонили и пригласили именно Вику. Я, конечно, поехала с ней. Просто из интереса. Она тоже со мной везде ездила. И так получилось, что претенденток завели в офис, а я решила подышать свежим воздухом на крыльце. Стояла, смотрела на облака. День был чудесный! Весна. Солнце светило. И тут подъехала машина небесного цвета, и из нее вышел он. Я почему‑то сразу подумала, что приехал генеральный директор. Такой важный, машина очень красивая… Вы верите в любовь с первого взгляда? — Наташа посмотрела на лейтенанта Попугайчика…

Раньше Герман Георгиевич Галицкий в любовь с первого взгляда не верил. Он увидел на крыльце высокую симпатичную девушку и подумал, что она пришла устраиваться на работу. Сначала он решил, что девушка вышла на крыльцо покурить. Герман Георгиевич терпеть не мог курящих женщин. Его жена Зинаида жить не могла без сигарет и по всей квартире разбрасывала окурки. К тому же Герман Георгиевич считал, что курящая женщина не может родить здорового ребенка. Хотя Зинаида рожать и не собиралась, ему все равно было неприятно.

Потом он понял, что ошибся. Девушка просто стояла и смотрела на облака. Облака в тот день были исключительные. Весна! По лицу девушки было видно, как ей хорошо. Почему‑то Герман Георгиевич задержался. Они с девушкой думали об одном и том же: как бы друг с другом заговорить? Но оба молчали. Наконец Галицкий не нашел ничего лучше, чем сделать строгое лицо и спросить:

— Вы на собеседование пришли?

— Я? — растерялась девушка. — Нет, что вы! Он был разочарован. Вот и все. Прощай, облака и синее небо.