Диана Бош - Улыбка бога

На десятом звонке ему повезло.

– Мсье Килин? – переспросил портье.

– Да, Килин, Килин!

– Мсье не предупреждал, что ему будут звонить.

Не дослушав возражений, Илья извинился за беспокойство и повесил трубку. Ему хотелось как можно скорее очутиться в отеле и попробовать исподволь что-нибудь разузнать. Оценивая свои шансы, Илья не мог не признать, что, сохраняя инкогнито, он вряд ли получит ценную информацию. Но он готов был идти ва-банк. Потому что единственное, что мешало ему вернуться к прежней жизни – это крест, точнее, его отсутствие.

Портье был молодой быстроглазый француз с настолько яркой внешностью, что стать работником сферы обслуживания он мог только по какому-то недоразумению. Наверное, он и сам так думал, и едва Илья обратился к нему с вопросом, белозубо улыбнулся и картинно развел руками.

– Мьсе, вы опоздали.

– Как так? – опешил Илья.

– Если бы мсье дослушал меня и не положил трубку, то узнал бы, что мсье Килин сегодня рано утром отбыл из отеля.

– Куда? – тупо спросил Илья, на самом деле вовсе не ожидая, что ему ответят, а просто по инерции.

– Откуда мне знать, – опять развел руками портье.

Илья окинул его внимательным взглядом и зачем-то спросил:

– Ты где учишься, не в театральном, случайно?

– Нет, но я участвую в театральных постановках, у нас своя студия, – сверкнул улыбкой парень.

– Все ясно. Удачи тебе.

Он попрощался, и вышел на шумную улицу.

От случившейся неудачи яркий солнечный день, сразу померк, и стало трудно дышать. Илья на ходу раздраженно сорвал с шеи шарф и, шагнув к Сене, хотел выбросить его, но потом передумал.

– Что толку злиться. Все равно этим делу не поможешь, – пробормотал он, опираясь на перила.

Склонившись над рекой, он вглядывался в ее неторопливое течении. Он стоял так, пока не почувствовал, что его неумолимо тянет вниз. Появились малодушные мысли о суициде, воображение Ильи даже нарисовало ему, как он летит с моста головой вниз, уходит на какое-то время под воду, и потом, ниже по течению, его безжизненное тело вылавливают рыбаки. Затем его осмотрят полицейские, найдут в кармане загранпаспорт на имя Ильи Захарова с полурасплывшимися, но вполне читаемыми буквами, и он умрет для своих родных во второй раз.

Илья резко выпрямился и провел рукой по лицу, стирая наваждение.

– Жози, немедленно иди ко мне!

Маленькая девочка, вся в розовом, подбежала к Илье и, не обращая внимания на крики пожилой мадам, протянула ему на ладошке конфету. Карамелька была аппетитная, яркая, из тех, что как самое-самое вкусное дети оставляют напоследок.

– А ты почему не ешь? – спросил Илья.

– Тебе нужнее, – малышка вприпрыжку понеслась обратно к бабушке и от нее помахала ему рукой.

– Мне нужнее... – Он задумчиво посмотрел на карамельку. Потом сжал ее в кулаке и, сунув в карман, быстро пошел по направлению к дому.

Удивительно, как иногда бывают прозорливы дети. Каким-то внутренним чутьем малышка поняла все – и то, что ему сейчас плохо, и то, какие мысли бродят в его голове, и, подарив конфету, надавила на самые чувствительные струны его души.

Да, разумеется, девочка не могла знать, что эта карамелька напомнит Илье о том, что есть люди – любящие, близкие, которым тяжело будет пережить его смерть. И несправедливо по отношению к ним сейчас раскисать. Но, прежде всего, напомнит о дочери, которую он нежно любил с тех самых пор, когда увидел ее крошечное личико в оборках белых кружев.

Илья представил, как Александре повторно сообщают о его смерти, и сердце болезненно сжалось. Его девочка не заслужила таких испытаний.

А, значит, он не имеет права сдаваться, хотя задача и кажется невыполнимой. Уже почти подойдя к дому, Илья вдруг резко повернул назад. Мысль, которая пришла ему в голову, была настолько проста, что он мог только удивляться, как не сообразил этого ранее. Конечно же, нужно попытаться разговорить портье!

Да, куда отправился, съехав из гостиницы, Килин, портье скорее всего не знает. Но, возможно, в гостинице произошло нечто необычное, запомнившееся портье, или же к Килину кто-то приходил из известных персон, которых француз сможет назвать. В общем, Захарову важна была любая информация.

Портье оказался на месте, но старательно делал вид, что Илью не узнает. Это не смутило Захарова, напротив, внесло в его действия решимость и боевой задор. Достав купюру достоинством в сто евро, он вложил ее в лист, вырванный из блокнота и сложенный пополам, и положил на стойку портье.