Владимир Лавришко - Там есть такая штучка

- У меня все нормально, - повторила жена.

Парфенов потряс ее за плечи.

- Здесь. - Она повела рукой в сторону полусгнившего ящика. Только сейчас в траве у ящика Парфенов увидел коренастого. Он лежал ничком, рубашка на спине задралась, лужица под ним, все еще набухавшая у левого, прижатого к телу локтя, не расползалась далеко, впитывалась в землю, и в ней беспомощно копошились муравьи. Парфенов поднялся с колен, подошел к коренастому, носком левой ноги повернул голову, - коренастый был мертв. Впереди валялась полуоткрытая сумка, которую коренастый носил на плече. Парфенов и ее пошевелил ногой. На траву выскользнули потемневшие, цепляющиеся друг за друга железки. Парфенов нагнулся, поднял одну, протер рукавом, - свастика в обрамлении, видимо, дубовых листьев. Так он читал в книгах. Сейчас из-за ржавчины понять, что там обрамляет свастику, было невозможно. Ребята промышляли. Но как жена сумела выстрелить? Она в жизни не видела такого пистолета.

- Как ты сумела выстрелить? - спросил Парфенов, все еще не опуская "вальтера".

- Там есть такая штучка... - сказала жена.

Она сидела, положив руки поверх задранной юбки. Плащ был расстегнут, и широкие полы его распахнулись по земле. В складке задранной юбки задержалась маленькая темная гильза. Жена шевельнулась, и гильза скатилась с ног на землю.

Парфенов поискал глазами светловолосого.

- Где?.. - спросил он. И не успел продолжить. За деревом, на которое опиралась жена, раздался стон. Парфенов поднялся, машинально отряхнул брюки от налипшей хвои, раздвинул ветки и увидел светловолосого. Светловолосый лежал на спине, широко открыв глаза, и прижимал окровавленную руку к груди. Другая царапала землю. В трех сантиметрах от "ТТ".

- Помоги... - хрипнул он. - Сволочь...

В углу рта лопнул розовый пузырек и побежал струйкой на подбородок.

- Сейчас, - сказал Парфенов и чуть опустил ствол "вальтера", чтобы мушка встала вровень с краями прорези у переносицы.

- Там есть такая штучка... - прозвучало у него в голове. И Парфенов нажал на эту штучку.

Светловолосый дернулся, штанина на левой ноге задралась, нога вытянулась и успокоилась. На оголившейся ступне синела татуировка "Они устали". Парфенов прочитал татуировку и задумчиво произнес:

- Мы тоже.

Ему еще нужно было возвращаться к машине за лопатой. Он поставил "вальтер" на предохранитель и сунул его в карман.

"Тогда Петр приступил к Нему и сказал:

"Господи! Сколько раз прощать брату моему,

согрешившему против меня? До семи ли раз?"

Иисус говорит ему. "Не говорю тебе до семи,

но до семижды семидесяти раз".

Матфей, гл. 18, ст. 21