Дия Гарина: Страшная сила

Сергей напряженно замолчал, а я снова тяжело вздохнула. Как же ты не прав, мальчик. Я понимаю тебя как никто. Потому что сама семь лет искупала вину человека, которого любила. Искупила ли? Кто знает…

– И куда ты теперь? Может, в наш город завернешь? По своим телохранительным делам… – Кажется, Сережа был рад скрасить ожидание обычной болтовней, но мое настроение рухнуло вниз так стремительно, что я, издав третий и самый глубокий вздох, энергично затрясла головой.

– Нет уж! С телохранительством покончено. В последнее время у меня от него одни неприятности. Домой вернусь. Буду жить, как все нормальные люди. Без драк, похищений, и закатывания живых людей в бетон.

– Понятно. – Подстегнутая воспоминаниями боль в глазах Сергея поднялась к самой поверхности, и он надолго замолчал, комкая в руках какую-то газету.

– Черт! – воскликнула я, углядев в окне прощально подмигнувшие красные габариты отъезжающего автобуса. – Придется теперь на электричку бежать!

– Куда тебе? – Сергей встряхнулся, и извлек из кармана мобильник.

– На Ярославский вокзал.

– Сейчас такси вызову.

– Нет, уж! – Я снова замотала головой. – В связи с непредвиденными расходами на гостеприимной английской земле в данный момент нахожусь в режиме жесткой экономии.

– А причем тут ты? – удивился секретарь Сережа. – По моему скромному мнению, одну лишнюю поездку на такси шефов кошелек выдержит.

– Даже не вздумай! – Вскипел во мне праведный гнев. – Ни копейки не возьму из Челноковского кармана! Не устройся я к вам на работу, спала бы сейчас спокойно, а не вскакивала посреди ночи, распугивая криками соседей!

– Не устройся ты к нам на работу, Эля была бы мертва. – Покачал головой Хамисов.

И мне стало стыдно. Так стыдно, что, забросив сумку через плечо, я ринулась сквозь предполетную сутолоку, невежливо распихивая сограждан, оказавшихся на моем пути. Бегу. Я опять бегу. И даже с моим высшим психологическим образованием ясно, что не от растерявшегося Сережи Хамисова – от себя. Мама дорогая, да остановлюсь ли я когда-нибудь?! Остановилась. Хотя и не без посторонней помощи. От выхода на платформу с вожделенной электричкой меня отделяли какие-то два десятка метров, когда один из пассажиров не удосужился убраться с дороги. От соприкосновения моего лба с его широкой и твердой как доска грудью раздался пугающий треск, сопровождавшийся радостным «Вах!» Не успела я поднять глаза, чтобы во всех подробностях рассмотреть неожиданно возникшее препятствие, как была облаплена здоровенными мужскими ручищами.

– Ника!

Меня подбросило в воздух. Высоко. Прежде чем вновь оказаться в объятьях гориллоподобного субъекта, я успела-таки разглядеть его, и немного успокоиться. Но дальнейшее поведение Гарика Аветисяна – главы западного отделения Ассоциации телохранителей, а по совместительству моего друга и наставника, показало, что успокоилась я напрасно.

– Тебя мне бог послал! – заявил Гарик, опуская меня на пол и подозрительно оглядывая со всех сторон, явно подозревая в таинственных связях со Всевышним. – Нет, ты что с собой сделала? На тебя же без слез взглянуть нельзя! Кожа да кости. Какой из тебя теперь к черту телохранитель? Ах ты…

– Здравствуй, Гарик, – мне наконец-то удалось вставить слово в поток крепких армянских выражений, изливавшихся из уст наставника.

– Здравствуй-здравствуй, – проворчал он, с трудом вспоминая о вежливости. – Значит так. У меня срочный контракт. Завтра я уже должен приступать к работе, а сукин сын Алик мне такую свинью подложил…

– Какую? – Кажется, лучшему телохранителю Европейской части России удалось меня заинтересовать. Интересно, что за свинью подложил товарищу Аветисяну правильный и дисциплинированный Алик?

– Женился.

– Женился? Алик? Врешь!

– Мамой клянусь, – вздохнул Гарик, оттаскивая меня в сторонку и насильно впихивая в свободное кресло. – Женился, и сегодня укатил в медовый месяц. Чтоб у него весь мед забродил! Я не могу сорвать из-за него контракт. Это, вроде как, мое личное дело. Короче, слушай…

– Э-э-э! – возмутилась я, сообразив, куда именно клонит хитрый Гарик. – Я в завязке. Все. С телохранительством покончено раз и навсегда. Домой еду. Буду жить, как все нормальные люди, и…

Не успела я закончить, как за моей спиной раздался громкий хлопок выстрела. И прежде чем мозг сумел проанализировать ситуацию, тело уже разворачивалось лицом к опасности. А рука автоматически метнулась к подмышке, где полагалось висеть кобуре с верным газовиком. Никакого пистолета у меня, разумеется, не было – отобрали в Англии. Но об этом я вспомнила только, когда разглядела сконфуженного мальчишку лет шести, оглушительного хлопнувшего надутый бумажный пакет.