Наталья Андреева - Ангард!

«Раз взять с него больше нечего?» – досказал ее взгляд.

– Да. Он умер.

– Ну так слушайте.

Сашенька глубоко затянулась сигаретой и сказала: – Это случилось двадцать второго июня. Я запомнила дату, потому что в школе нам все время долдонили: «Мальчики и девочки, в этот день началась война…» Мы с Рощиным к этому времени уже успели разругаться окончательно. Он меня бил, и мне все это надоело. Думаю – уйду, будь, что будет. Я все-таки женщина! Он бил меня и при этом ругался по-французски. А сначала: же ву зем, же ву зем… И руки целовал. Сволочь! Вообще, он был редкая сволочь. – Она достала из пачки, лежащей на столе, еще одну сигарету. Курила Сашенька безостановочно. – Это он меня соблазнил. Мне было семнадцать. Рощин сломал мне жизнь. Ну кому я была нужна после того, как он мною попользовался? – она притворно всхлипнула и снова затянулась сигаретой. – Я приехала поступать в Театральный институт, а он принимал экзамены. Сказал: «Приходи ко мне домой, я у тебя приму». Разве я могла поступить иначе? Нет, не могла. Он, конечно, затащил меня в постель. А потом вдруг решил жениться. Совесть замучила.

– И у сволочей, оказывается, есть совесть, – поддакнул Алексей.

– Что? – прищурилась Сашенька. – Да он просто испугался! Что сядет за совращение несовершеннолетней! Куда ему было деваться? А когда я ему надоела, Рощин меня выгнал.

– Насчет двадцать второго июня.

– Да. Помню. Так вот, в тот день я собиралась на вечеринку. Голову помыла, волосы накрутила на бигуди. Лежала на диване, смотрела телевизор. Мне надо было позвонить подружке, потом еще одной подружке. Договориться, как, с кем и где. А он орал: «Не занимай телефон! Я жду звонка! Я работаю!» Вообще-то он дома бывал редко. И с телефоном проблем не было. А тут засел в комнате. Звук у телевизора выключил. Видите ли, он думает! Звонить нельзя, телевизор смотреть нельзя. Пришлось ждать, пока Ленка сама позвонит. Вдруг Рощин как заорет: «Вон! Va t’en! Ты меня раздражаешь! И не смей курить в комнате!» Ужас! Я выскочила на кухню. Хотела с ним поскандалить, но очень на вечеринку хотелось. Я сидела на кухне, курила и гадала, что же мне теперь делать.

«Посуду помыть не пробовала?» – хотел было спросить Алексей, но удержался. Он живо представил себе картину: Рощин ждет важного звонка, по работе, а Сашенька, в неприбранной квартире, перед горой грязной посуды, затягиваясь сигаретой, ожидает отмашки от подружки. Чтобы улизнуть на вечеринку. Разумеется, Рощин отъявленный мерзавец!

– И тут… Тут зазвонил телефон. У нас был параллельный. Один аппарат в комнате, другой на кухне. Я его боялась, Рощина, потому трубку сняла не сразу. Но потом подумала: если звонит Ленка, Рощин наверняка с ней сцепится. Будет выяснять, куда идем, зачем идем. И ругаться. Ленка мне этого не простит. И я сняла трубку. Очень аккуратно. Надо же знать, что тебя ждет? А? Но это была не Ленка. Это был Валерик Белкин. Кстати, Валерик – прелесть! Очаровашка!

– Ближе к делу.

– К делу? Он кричал на Валерика. Так же, как на меня. «Идиот! Что ты наделал! Пить надо меньше!» Ну и так далее.

– А что Белкин?

– Он действительно был пьян. В стельку! Ну, почти. Бормотал что-то невнятное: «Я не хотел, она сама нарвалась. А тут эта штука под руку подвернулась. Я и пристукнул-то ее тихонько… А она умерла… Женя, что теперь будет? Женя! Спаси-и-и!»

Алексей переглянулся с Серегой. Так и есть! Жена Белкина не сама упала! Муж ей голову разбил. Ну а при чем тут Рощин?

– А при чем же тут Рощин? – так и спросил он. – Почему вы называете его преступником?

– А как же? Это он заставил меня дать ложные показания! И сам дал! Поговорив с Валериком, он тут же кинулся из дома. Поехал к нему на дачу. Дела улаживать. Встретились мы утром.

– То есть?

– Я пришла домой под утро. Рощин не спал. Лицо у него было злое. Я подумала: сейчас бить начнет…

«За невымытую посуду», – мысленно добавил Алексей. Сашенька же, как ни в чем не бывало, продолжала:

– Я ведь была навеселе. Ну, чуть-чуть. Самую малость. Если я возвращалась под утро, Рощин, как правило, отвешивал мне пощечину. Но в то утро он был не в настроении. Сказал: «Сядь». А потом: «Если придет сотрудник милиции, ты ему скажешь, что вчера вечером дома меня не было. Что я был на даче у Валерика Белкина. Что позвонил тебе оттуда. Сказал, что случилось несчастье с Мариной. Она пошла в ванную, упала и разбила голову. Все поняла?» Я ничего не поняла, но спорить с ним не стала. Тем более, что мент был такой лапочка, молоденький совсем! А Рощин дал мне денег. За то, что соврала. Да и какая мне разница? Эту Марину я знала. Пила по-черному. И даже кодировалась. Ну напились они с Валериком, ну поругались. Попала под горячую руку, он ее и… Ой! Белкин-то жив! Это Рощина грохнули! Выходит, что я…