Федор Анич - Я сделаю это для нас

— Ну мы никогда не использовали его. И все было в порядке. Я вроде бы не заставлял тебя волноваться ни по одному из поводов, когда используют презерватив. Или ты не уверена в себе?

— Нет, у меня никого не было, — ответила она. — Но если ты все же настроен продолжать, то, пожалуйста, надень.

— Черт! Объясни, в чем дело!

Вместо ответа Алиса выбралась из-под меня, накинула халат и ушла на балкон курить. Терпеть не могу эту ее привычку! Я остался сидеть в постели, голый и возбужденный, как идиот. Алиса долго курила на балконе, я уже успел остыть, когда она вернулась в квартиру и начала одеваться.

— Отвези меня, пожалуйста, домой.

— Да ты объяснишь, что случилось?

— Мне вызвать такси?

— Нет, я отвезу тебя.

Я обиделся. Молча натянул штаны на голое тело, влез в мокасины, набросил свитер, загремел ключами. Алиса смотрела на меня странно, как-то с сожалением. И я был поражен до глубины души. У нас никогда не было ничего подобного, и ее поведение заставило меня чувствовать себя прокаженным. Как будто у меня на лбу высыпала опасная, страшная инфекция, которую она боялась подцепить и поэтому попросила использовать защиту. Черт!

Мы сели в машину, и я слишком резко газанул, Алиса дернулась, глубоко вздохнула и промолчала. Я врубил радио на максимум, там пела Аня Плетнева про то, какая она счастливая, потому что рядом с ней мужчина, и только размер любви имеет значение, а не какие-то другие размеры. Я вел агрессивно, быстро. Мне хотелось поскорее остаться одному и хотелось понять, в чем дело. Алиса молчала, я домчал ее до дома в Строгино меньше чем за полчаса, высадил у подъезда.

— Спасибо, что подвез. Пока, Ваня, — сказала она и вышла из машины.

Я кивнул, не глядя на нее. Когда дверь захлопнулась, я газанул, выезжая со двора, чертовски хотелось заскочить в какой-нибудь бар и выпить. Но потом я вспомнил, что за рулем. А дома где-то была бутылка джина, и тоник в холодильнике есть всегда.

Проезжая мимо японского ресторана, я понял, что хочу суши. Но сообразил, что не взял кошелек. Хотя у меня в машине где-то есть заначка в пятьсот рублей, этих денег хватит, чтобы купить еды. Я припарковался у ресторана, включил в машине свет и стал искать деньги, и наткнулся на листок бумаги, лежащий на заднем сиденье. Записка.

«Спасибо Ваня, вечер был прекрасным. Если что, мой телефон на обороте».

Вот, черт! Аня!

Я выдохнул и улыбнулся. Вот в чем дело! Вот оно — Алиса ставила свою сумку на заднее сиденье и, наверное, увидела записку от Ани, вот почему она попросила надеть презерватив! Она подумала, что я наврал ей и провел вечер не с дядей Вовой, а с Аней! Я решил, что надо позвонить Алисе и все ей объяснить, и пошел в ресторан, заказать роллы, почти счастливый.

Вернувшись в машину, я еще раз ухмыльнулся и завел двигатель. Дышалось легко.

Странно, что в тот момент мне даже в голову не пришло, какая жалкая у меня жизнь. Я встречался с девушкой, делил с ней свою постель и свое тело, и у меня внутри ничего не заболело от того, что она всего лишь попросила надеть презерватив, едва заподозрив, что у меня есть другая.

Рано утром я не встаю, если этого не требует дело. И сегодня у меня был выходной, и будет еще не один впереди, если я не разблокирую Алекса на телефоне. Как я иначе узнаю о заказах? Но я решил не контактировать с ним, пока не выясню, чего мне будет стоить его самостоятельность.

Я еще не решил, что буду делать. Я не уверен, что Алекс заслуживает моего доверия, но я работаю с ним уже давно… Едва ли я смогу найти агента, который сможет работать на моих условиях. И, наверное, поэтому Алекса все еще нет на пороге моего дома с бутылкой виски и извинениями. Он знает, что наше сотрудничество дорогого стоит. Чертов козел!

В половине одиннадцатого я выполз на балкон с чашкой кофе и увидел странное зрелище. С полсотни человек с фотокамерами, направленными на меня. Я в ужасе рухнул на пол, когда услышал их гогот под стрекот фотокамер:

— Иван! Впустите нас! Всего несколько вопросов, Иван!

— Это правда, что вы будете судиться с «Бурлеском»?

— Вы не боитесь попасть на большие деньги?

Я влез в квартиру и закрыл балкон. Чашка с пролитым кофе осталась на полу, но мне было плевать. Ползком, как будто они могут заглянуть в мои окна на третьем этаже, я добрался до телефона и набрал номер Светланы.

— Алло, — сказала она спокойным голосом.

— Что вы наделали? — зашипел я, как будто меня могли услышать. — У меня под окнами толпа журналистов с камерами! Орут про судебный процесс против «Бурлеска»!