Ю Несбё - Макбет

– Ну хорошо, – сказал Дуфф, – наибольшую выгоду от смерти Дункана получает Геката, и по-твоему выходит, что за этим всем стоит именно он?

– Я не намекаю, но, как мы знаем, о скоропалительном решении Дункана бросить все силы на поиски Гекаты было известно каждому, и Геката, вероятнее всего, предпочел бы видеть на месте комиссара полиции кого угодно, но только не Дункана.

– Особенно если этот человек будет у него на крючке, – сказал Дуфф, но сразу понял, что сморозил глупость, и закрыл глаза. – Извини, Малькольм, я не хотел…

– Ничего страшного, – ответил Малькольм. – Мы собрались сейчас, чтобы свободно высказать все соображения и догадки, а твои слова лишь подтверждают мою собственную мысль. Не исключено, что Геката как раз и думает, будто со мной проще сладить, чем с Дунканом. Так что давайте докажем ему, что он не прав. – Малькольм передвинул все жетоны на черное. – Так вот, значит, Геката – наша предварительная рабочая гипотеза, но будем надеяться, что к шести часам мы больше разузнаем. За работу!

Банко почувствовал, как просыпается. Сон ускользал, а с ним ускользала и Вера. Он поморгал глазами. Что это, колокольный звон? Вроде нет. В комнате кто-то был. Кто-то сидел у окна и смотрел на фотографию в рамке.

– Похмелье? – спросил незнакомец, не поднимая головы.

– Макбет? Как?..

– Флинс меня пустил. Он, оказывается, в моей комнате живет теперь. Даже оставил сетку от комаров, которую ты для меня купил.

– Который час?

– А я-то думал, что остроносые ботинки уже не в моде.

– Поэтому ты их и не взял. А Флинс вообще часто носит твою одежду.

– У него там книги и тетрадки повсюду. Усердный, старается. А значит, далеко пойдет.

– Да, он малый не промах.

– Но мы же знаем, что путь к вершине тернист, а рвутся туда многие. Так что вопрос в том, выпадет ли ему шанс. И хватит ли смелости и способностей этим шансом воспользоваться. Помнишь, кто тут вас фотографировал?

Макбет поднял фотографию. Флинс и Банко под засохшей яблоней. И тень фотографа.

– Ты. Но ты зачем пришел-то? – Банко потер лицо. Макбет был прав – это похмелье.

– Дункана убили.

Банко резко сел:

– Ты чего несешь?

– В «Инвернессе». Он спал, а телохранители его закололи.

Банко замутило, и, чтобы унять тошноту, он несколько раз глубоко вздохнул.

– Так вот, шанс у нас появился, – сказал Макбет. – Точнее, мы на перепутье. Отсюда одна дорога ведет в ад, а другая в рай. И я пришел, чтобы узнать, какую из них ты выбираешь.

– В смысле?

– Я хочу знать, пойдешь ли ты за мной.

– Я же уже ответил. Да, я пойду.

Макбет обернулся к нему. Улыбнулся:

– И даже не спросишь, ведет ли эта дорога в рай или в ад? – Лицо его было бледным, а зрачки как булавочные головки. Наверное, из-за сильного солнца, а то, если бы Банко знал Макбета хуже, решил бы, что тот опять подсел на наркотики. Он отбросил эту мысль и замер, пораженный догадкой.

– Так это был ты? – спросил Банко. – Ты его убил?

Макбет склонил голову набок и пристально посмотрел на Банко. Оценивал, как осматривают перед прыжком парашют или как женщину, которую впервые решились поцеловать.

– Да, – ответил он, – Дункана убил я.

У Банко перехватило дыхание. Он опять зажмурился в надежде, что, когда их откроет, Макбет исчезнет.

– И что теперь?

– Теперь остается убить Малькольма, – услышал он голос Макбета. – То есть это ты должен его убить.

Банко открыл глаза.

– Ради меня, – сказал Макбет. – И ради моего наследника, Флинса.

Банко сидел в тускло освещенном подвале, прислушиваясь к шагам Флинса наверху. Парень собирался в город. Потусить с друзьями. Может, с девушкой. Это пошло бы ему на пользу.

Банко перебирал руками цепь.

Он согласился на предложение Макбета. Зачем? Разве способен он преступить черту? Только потому, что Макбет сам из народа и готов многим пожертвовать ради него, Банко, а Малькольм – из богатых? Нет. Просто если речь о сыне, то как тут откажешь? А уж если о двоих сыновьях – и подавно.

Макбет сказал, что, расчищая дорогу к креслу комиссара полиции, они исполняют волю судьбы.

Он не сказал о том, что за всем этим стоит Леди. Да и зачем? Макбет предпочитал выстраивать простые схемы, не требовавшие сложных умозаключений. Банко закрыл глаза. И попытался представить. Вот Макбет становится комиссаром полиции и единолично управляет городом, как прежде Кеннет, но честно стараясь облегчить жизнь горожан. Хочешь изменить что-то – придется действовать справедливо и безжалостно. Свойственное демократам простодушие лишь все испортит. А когда Макбет состарится, то уступит место Флинсу. К тому времени Банко уже давно отправится на тот свет. Может, поэтому он и не мог себе этого представить.